Айрин. Пламя во тьме.

- Риш, я понимаю твоё рвение, - начал он, растерев пальцами переносицу, словно пытался собраться с мыслями и прогнать усталость. - Я даже понимаю бесстрашие, с которым ты суёшься везде, куда только ветер подует. Я не понимаю одного, почему ты настолько обесцениваешь мои слова и просьбы, что даже не пытаешься меня услышать и сделать вид, что это для тебя не пустой звук?

И сказал он это таким тоном, что у меня всё внутри перевернулось и оборвалось. И стало так… стыдно, что даже слова подобрать не получилось сразу.

- Я просто хочу… знать! – спустя несколько ударов сердца ответила я... и поняла – насколько глупо это прозвучало. Но всё равно продолжила: – Я говорила же…

- И я говорил. Говорил, что это опасно. Говорил, что охота идёт на рыжих девушек… нужно было сказать, что лично на тебя, чтобы ты меня услышала? Я говорил, что преступник всё ещё на свободе, и что лучше тебе не высовываться, пока я не найду выход.

- Пока ты не найдёшь выход? – я всё же отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза. – Ты… знаешь? Знал давно? Всё это время… Я зря тогда распиналась перед принцем?!

- Скажем так, ты могла бы промолчать. А теперь его высочество нам проходу не даст, считая, что ты имеешь все ответы на его вопросы. И единственная, кто может осадить его – Лендия. Не знаю, что именно так впечатлило принца, но полагаю, что кровососущие тараканы в этом сыграли не последнюю роль.

- То есть… ты всё это время знал, что меня должны принести в жертву. Ты знал, что… О Свет! Откуда?!

- От твоей матери, Риш. Я всё узнал от твоей матери.

Если мне можно было ещё больше испортить настроение, то вот только что это случилось. Вот, значит, как… мама всё знала. Вил всё знал. И только меня, маленькую и ранимую, все дружно берегли от горькой правды. Настолько рьяно берегли, что меня несколько раз уже убить могли, а я бы даже и не знала, за что удостоилась такой чести.

Я с каким-то свистом втянула воздух, и в тот же миг ладоням стало горячо. Только этого мне и не хватало. Осталось сжечь особняк Оремов – и можно смело называть этот день полностью удавшимся.

Потому второй раз перевела дыхание я медленней, стараясь унять бешеный ритм сердца и избавиться от горечи во рту.

И даже вздрогнула от неожиданности, когда Вилмар осторожно взял мою ладонь в свою, осторожно поднёс к губам и поцеловал. Легонько. Почти невесомо, едва прикасаясь, словно спрашивая разрешения.

В тот же миг я осознала, как важна вот такая молчаливая, спокойная и уверенная поддержка. Словно этим простым жестом он сказал: «Я рядом! Всегда буду рядом, и ты можешь на меня положиться!» Сложно представить, как порой нужна вот такая молчаливая поддержка.

Я выдохнула – медленно, ощущая, как на глаза навернулись слёзы, но не решаясь их смахнуть, дабы не показаться слабой и тонкослёзной.

- Риш… - осторожно начал Вилмар, поглаживая мою ладонь большим пальцем, растирая припухшую от резкого притока магической энергии кожу. - Она не хотела ранить тебя… - пытался успокоить меня он, но я нервно мотнула головой, снова растеряв едва обретённое душевное равновесие, и вскочила на ноги.

Не надо меня жалеть. Не надо меня оберегать. Не надо за меня бояться.

От этого только хуже. От этого хочется плакать. А я плакать не имею права.

Всё это хотелось выкрикнуть, но я лишь нервно кусала губы.

- Нужно найти Врата, Вил, - сдавленно, но хоть без слёз в голосе сказала я. – В архиве мы нашли немного, но общие ориентиры…

- Айрин, успокойся и присядь! – строго велел лорд-начальник Теневой стражи. И я перевела дыхание, а после действительно присела на край кушетки, словно готовилась в любой момент снова вскочить, сбежать и спрятаться. Его тёплые ладони легли мне на плечи, согревая и успокаивая. – Ты не можешь её осуждать. Она вынуждена была бежать, скрываться, искать приюта у чужих людей, не раскрывая своей личности. И всё это с маленьким ребёнком на руках. Искать помощи, снова научиться доверять. Прийти к людям, которые могли лишить жизни и её, и её ребёнка. Как думаешь, чего ей это стоило?

Я втянула воздух носом – шумно, тяжело, прерывисто.

- И она отдала отца взамен сохранности своей и моей жизни? – снова обернулась я к нему.

Вил не ответил, но так красноречиво поджал губы… впрочем, сопоставить факты не так уж и сложно оказалось.

- Её можно понять…

- Ты же не думаешь, что мне его жаль? – задала я риторический вопрос, и собственный голос мне показался чужим, жёстким, злым. - Жаль, что она не рассказала всё мне раньше. Мне бы не пришлось гадать, влипать в неприятности и искать иголки в стоге сена.