Айронкестль

Курам ответил стоном, сопровождаемым ругательством.

Густота его гривы и могучие кости черепа ослабили силу удара. Второй негр тоже уже был на ногах, отделавшись вывихнутой ключицей.

Двадцать минут спустя экспедиция повернула обратно.

Она построилась в каре, в центре которого плелись пленники. Дважды раздавался под сводами леса военный клич Коренастых, но нападения не последовало.

Услыхав ружейную пальбу, Айронкестль выставил пулемет, готовясь к бою, но поданные Гютри сигналы успокоили его. Однако с тех пор прошло столько времени, что он снова стал беспокоиться и хотел уже, вопреки условию, идти на разведку, когда увидал на восточном краю просеки возвращавшуюся экспедицию.

Караван из-за пленных двигался медленно.

– Потерь нет? – крикнул Гертон, когда Филипп и Гютри были уже на близком расстоянии.

– Нет… У одного негра только что-то повреждено в плече.

Мюриэль бессознательно обратилась к Маранжу, которого она выделяла за его характер и добросердечность.

– Много их было? – осведомилась она.

Но ответ дал Гютри.

– Штук шестьдесят напали с фронта… Десяток подобрались с тыла, обойдя кустарником. Если это все племя, наша победа почти обеспечена.

– Это не все, – объявил Курам.

– Он прав, – подтвердил Филипп. – Голоса слышны и за ними. Но когда атака оказалась неудачной, резерв решил не выступать.

– Сколько же, как ты полагаешь, у них воинов? – спросил Айронкестль старого негра.

– По крайней мере десять, столько раз, сколько пальцев на руке, да два раза столько, – ответил Курам.

– Сто пятьдесят…. Они не смогут овладеть нашим станом силой.

– Они и пытаться не будут, – заметил Курам, – они станут нападать гуртом, пока не заманят нас в ловушку… Теперь они знакомы с вашим оружием. И знают также, что стрелы бессильны против желтых плащей.

– А ты не думаешь, что они откажутся от преследования?

– Как свет над лесом, так они будут вокруг нас.

Айронкестль опустил голову и задумался.

– Мы не сможем приготовиться к отъезду в один день, – вмешался Маранж, беспокоившийся за Мюриэль.

– Наверняка, – подтвердил Гертон. – Только и для нас, и для скота требуются вода и припасы.

– Не думаю, что они нападут на нас опять по дороге к водопою, – заметил Сидней.

– Нет, господин, – подтвердил Курам… – Ни сегодня, ни завтра они не нападут. Они подождут, когда мы тронемся в путь… Скот может спокойно пастись под защитой ружей.

Путешественники почувствовали, как над ними нависла грозная неизвестность. Леса, пустыни, океаны пролегли между ними и их родиной; а здесь, под боком, – неведомый враг, человек-зверь, нисколько не изменившийся за сотни веков. Могущество этого врага, такого забавного, плохо вооруженного и тем не менее наводящего страх, в его численности, изворотливости и упорстве. Несмотря на ружья, доспехи, пулемет, путешественники были в их власти.

– Как раненые? – осведомился Маранж. Гертон указал на небольшую палатку:

– Вон там они… Человек пришел в себя, но чрезвычайно слаб. Горилла все еще без сознания.

Внимание устремилось на пленных. Ни один не был ранен опасно. С широкими лицами, размалеванными суриком, свирепыми глазами, они производили двойственное и жуткое впечатление.

– Я нахожу, что они безобразнее горилл, – сказал Гютри. – Это какая-то помесь гиены и носорога!

– А меня не столько поражает их безобразие, как выражение лица, – заметил Гертон. – Как будто людское, но такое, как у отбросов рода человеческого. Что-то порочное, что встречается только у обезьян и людей, но у них это в крайней степени.

– А у пантер, у тигров? – спросила Мюриэль.

– Те не злы, – возразил Гертон, – они простодушно кровожадны. Злоба – это преимущество, совершенно чуждое лютейшим хищникам. Это преимущество достигает полного своего развития только у нам подобных. Судя по лицу, этих Коренастых следует отнести к злейшим из людей.

– Превосходно, – проворчал Фарнгем.

Курам, не понявший ничего из сказанного, горячо произнес:

– Не надо оставлять в живых пленных! Они опаснее змей! Они будут подавать сигналы своим. Почему не отрубить им головы?

Глава V

Питон и вепрь

В продолжение трех дней путешественники готовились к пути. Произведя опыт над пойманной неграми антилопой, Айронкестль нашел, что произведенное прижигание немедленно уничтожает действие ядовитых стрел.

– Прекрасно! – сказал Гютри, присутствовавший при опытах. – Теперь нужно проделать опыт над одним из пленных.

– На это я не имею права, – возразил дядя.

– А для меня это обязанность, – заявил племянник, – колебаться в выборе между сохранением жизни добрых малых или одного из этих бандитов – да это просто безумие!

Взяв стрелу, он направился к одному из пленников, содержавшихся в крепкой палатке. Это был самый кряжистый из всех: ширина его достигала половины высоты.

Круглые глаза устремились на гиганта со злобой и суеверным страхом. После минутного колебания, Сидней уколол Коренастого в плечо. Тот съежился, лицо его выразило ненависть и презрение.

– Ну, дядя Гертон, грех я беру на себя, а вы будьте милосердным целителем!

Айронкестль живо прижег рану. В течение получаса никаких симптомов отравления не появилось.