Айсберг

С тяжелым сердцем она направилась к ряду стульев, расставленных перед обогревателями. Ее отец уже сидел там, попивая кофе из большой кружки. От слабости и воздействия морфия ноги ее подкашивались, и она тяжело опустилась на стул.

– Джен, – сказал отец, – с возвращением тебя к жизни.

– Ты называешь это жизнью?

Перед глазами у нее стояло улыбающееся лицо Фернандеса. Трудно было поверить в то, что человек, полный жизненной энергии, мог вот так, безвременно, исчезнуть с лица земли.

И все же она чувствовала радость и облегчение оттого, что осталась жива.

Лицо ее обдувал теплый влажный воздух обогревателя. Сьюэлл впихнул в ее дрожащие руки кружку с кофе.

– Пейте, – сказал он. – Вы должны согреться не только снаружи, но и изнутри. К тому же кофеин хорошо бодрит.

– Вот уж что-что, а кофе мне не надо рекламировать, коммандер.

Она сделала большой глоток горячей жидкости, почувствовала, как жар проникает внутрь, и содрогнулась одновременно от удовлетворения и боли.

Пока кофе отогревал ее руки и внутренности, Дженни осматривала помещение. Они находились в неком подобии общей спальни. Вдоль стен были расставлены кровати, а в центре большого зала стояли столы и стулья. Большинство людей здесь были гражданские – ученые со станции, но среди них и несколько военных моряков.

Она повернулась к Сьюэллу:

– Расскажите мне, что произошло.

Он внимательно посмотрел на нее и после небольшой паузы ответил:

– Русские захватили станцию.

– Я это уже сама поняла. Почему?

Он покачал головой:

– Я думаю, что это как-то связано с обнаруженной нами русской базой. Что-то они там скрывают. Русские настойчиво расспрашивают всех ключевых лиц из персонала, пытаясь выяснить, что им известно о «Гренделе». Именно поэтому они и отправились на ваши поиски. Они предполагали, что вы сбежали со станции с какой-то важной информацией или среди вас был кто-то посвященный в секреты, хотя я их сразу предупредил, что вы к этому никакого отношения не имеете.

– Что же они ищут?

– Я не знаю. Наше командование держало информацию о русской базе под строжайшим секретом, и я к ней не был допущен.

– И что теперь?

– Да ничего. После ухода «Полар сентинел» здесь осталась только небольшая группа охраны под моим командованием. – Он обвел рукой комнату. – Подонки убили пять моих матросов, схватили нас и согнали вместе с гражданским персоналом сюда. Пообещали освободить через двое суток, если мы не будем создавать им проблемы.

Закутанный в одеяла отец Дженни спросил:

– А что случилось со вторым снегоходом, на котором были Мэтт и Крейг?

Дженни напряглась, готовясь услышать самое страшное.

– Насколько мне известно, с ними все в порядке. Я связался с ними перед тем, как меня схватили, и сказал, чтобы они предупредили тех, кто находится на русской базе, о нападении на «Омегу».

Дженни глотнула кофе. Дрожь в руках усилилась, и она с трудом удерживала неожиданно нахлынувшие слезы.

– Остальные все здесь?

– Те, кто остался в живых, да.

Она оглядела комнату в поисках знакомого лица, но нигде его не заметила.

– А где же рядовой Помаутук?

Сьюэлл снова помотал головой:

– Не знаю. Он числится без вести пропавшим, как и несколько гражданских. Трудно сказать, что с ними произошло. Русские разместили нескольких тяжелораненых во временном госпитале. Может быть, он там.

Дженни посмотрела на отца. Кончик его носа покрылся серой коркой от обморожения. Увидев страх в ее глазах, Джон вытащил руку из-под одеяла и сжал ее ладонь. В его рукопожатии чувствовались сила и уверенность человека, который боролся за выживание всю свою жизнь и не боится трудностей. Как будто впитав в себя часть этой силы, Дженни с решительным видом повернулась к Сьюэллу:

– Вы действительно верите, что русские нас отпустят через сорок восемь часов, как и обещали?

– Не знаю.

– Другими словами, нет, – вздохнула Дженни.

Сьюэлл пожал плечами:

– Сейчас нет смысла рассуждать о том, можно русским доверять или нет. Они превосходят нас по численности в два раза и в отличие от нас вооружены до зубов.

– А как насчет вашего командира с подлодкой?

– «Полар сентинел», может быть, находится где-то поблизости, но она тоже безоружна. В лучшем случае они отправились за помощью к побережью. Если остались живы, конечно.

– И что же нам остается делать? Довериться русским и ждать, сложа руки?

– Ну уж хрен им, – ответил на ее вопрос закутанный в полотенца с головы до ног Ковальски, который подошел к ним и тяжело плюхнулся на стул.

В комнате установилось гробовое молчание.

После долгой паузы Дженни промолвила:

– Тогда нам нужен план действий.

11 часов 45 минут

Ледовая станция «Грендель»