Айсберг под сердцем

— Она тебе не жена, — хмыкнул следователь. — На каких, спрашивается, основаниях? Вообще хорошо вы тут устроились, ребята! И зарплату получаете, и любовь крутите. Посмотрим, что скажет на это ваше руководство, — он многозначительно посмотрел на Климову.

Молодость самоуверенна. Тут уж ничего не поделаешь. Мальчишке дали власть, и у него, как говорил когда-то Достоевский, приступ административного восторга. Профессионализмом здесь и не пахнет. Как только Алексей это понял, он тут же успокоился. Допрашивать девчонок они будут спустя рукава, потому что уже выбрали подозреваемого. Это помощник айс-мейкера А.А. Леонидов, иначе говоря, шестерка. Сообщать, кто он на самом деле и какой вес имеет в этой колоде карт, бессмысленно. Он из предосторожности не взял с собой удостоверение. Все равно не поверят. Звонить начальству слишком поздно, точнее, слишком рано.

— Иди, Леша, — мягко сказала Лера, словно подслушав его мысли.

— А вас мы попросим ответить на несколько вопросов. Наедине, если не возражаете, — обратился к ней следователь.

И Леонидов ушел, потому что в ней он был уверен. Лера — это скала. Если она не убивала, она мигом поставит щенка на место. А если убила именно она, то спокойно выдержит давление. Потому что это Климова. Она и не такое выдерживала. Когда выходишь на старт под гул переполненных трибун на крупных международных соревнованиях, мандраж еще тот! Не справишься с ним — не победишь. Судя по ее регалиям, с мандражом Климова прекрасно умеет справляться.

Он шел по заснеженной тропинке, чувствуя, что смертельно устал. Вокруг было удивительно тихо. Что-то будет завтра!

Придя к себе, он какое-то время ходил взад-вперед по комнате, пытаясь успокоиться. Потом все-таки разделся и лег.

Вот так и закончился для Алексея этот день.

Ему с трудом удалось заснуть. Разбудил его телефонный звонок. Алексей машинально потянулся к стоящему на тумбочке телефонному аппарату, но потом сообразил: это уже звонок из настоящего. Вернее, из будущего. Ему звонило высокое начальство. На часах было пятнадцать минут десятого.

— Леонидов, ты спятил, туды тебя растуды! — загремел генерал, едва Алексей нажал на кнопку: ответить. — Ты чем там занимаешься?!

— Работаю, — пробормотал он.

— Я в курсе, как ты работаешь! Совсем голову потерял, Лешка?

— Нет. Веду расследование, как и положено, — промямлил он.

— А спать с подозреваемыми — это что, фишка такая? — ехидно спросил генерал. — Фирменный прием Алексея Леонидова? Ты теперь в постели признание добываешь? Может, тебе пора уже опытом делиться? Так я соберу мужиков. С картинками лекцию будешь читать, или как?

— Я не… Виноват, облажался.

— Ты не просто облажался! Ты всех подставил! И меня! Почему я обо всем узнаю от посторонних людей?!

— Вам кто-то позвонил?

— Кто-то! А почему не ты?!

— Виноват, — повторил он. — Проспал.

— Проспал ты убийство, Леша, — грустно сказал генерал. И уже нормальным тоном, от чего Алексею стало еще хуже. — Или тебя баба вокруг пальца обвела. Что с тобой случилось, а?

— Сам не знаю, — вздохнул он. — Она не убивала.

— Ты можешь мне в этом поклясться? Честь офицера готов на кон поставить?

Он молчал.

— В общем, так. Собирай вещички, и завтра на службу. К себе на службу. Там ты не справился. Другие доделывать будут.

— Позвольте остаться, — попросил он. — Я виноват, я все и исправлю.

— Каким образом?! У нас уже вторая потеря в сборной! А дальше что? Или кто?

— Больше убийств не будет, — твердо сказал Алексей.

— Уверен?

— Да. Убийца своей цели достиг. Он двух скипов убрал.

— Дай подумать… У тебя осталось десять дней. Даже меньше. Срок — до тридцатого декабря.

— Я знаю.

— Если ты до конца сборов не управишься, я, Лешка, не знаю, что с тобой сделаю! Выговором не обойдется, учти.

— Я все понимаю.

— Вылетишь с треском и с волчьим билетом. Охранником в супермаркет пойдешь.

— Я в курсе.

— А работать мне с кем?

— С теми, кто лучше меня.

— А есть такие? Подумай, Леша. По-человечески я тебя понимаю. Баба красивая, кто угодно голову потеряет. А ты от жены ушел. Купила она тебя, приласкала кота бездомного. Не один ты в психологии разбираешься. Евины дочки, они хитрые. Пошлем кого-нибудь покрепче. Если ты уедешь сейчас, Леша, я еще могу тебя прикрыть. Уйдешь на самом деле в отпуск, а через месяц все утихнет. Вернешься на работу, какое-то время не будешь высовываться. И все про тебя забудут. Но если ты решишь остаться, выбора у тебя нет. Ты должен будешь сказать через десять дней, кто это сделал. Или положить удостоверение на стол.

— Да.

— Что да?

— Я остаюсь.

— Ну, как знаешь. Желаю тебе удачи, Алексей.

— Спасибо!

В трубке повисло молчание, и он перевел дух. И только потом осознал, во что вляпался.

Итак, Лера сегодня спала еще меньше, чем он. В девять утра она села на телефон. И понеслось! Через пятнадцать минут цепочка дошла до Алексея Леонидова. Он — самое нижнее звено, крайнее. Ему и настучали по башке. Но ведь виноват!

«Или тебя баба вокруг пальца обвела».