Айседора Дункан. Модерн на босу ногу

Вслед за Эллен Терри, чей вкус признавался безукоризненным, выступления труппы мисс Дункан посетила королева Александра⁷⁶

, а за ней самые заметные дамы английской аристократии. Все это неизменно освещалось в газетах, что способствовало успеху Дункан в Англии и какое-то время подогревало ее надежды на будущее.

Отсмотрев два спектакля, королева Александра и ее свита почтили Айседору недолгим, но достаточно приятным общением, а герцогиня Манчестер пригласила ее вместе с девочками дать представление в ее доме, где Айседора показала спектакль для избранного общества. Король Эдуард⁷⁷

и королева Александра сидели рядом, всем своим видом выражая благосклонность. Представители высшего света взирали на танцы Дункан и ее питомиц, словно на экзотическое развлечение, но как она ни намекала, как ни просила обсудить возможность организации школы, никто не собирался принимать ее всерьез.

Несмотря на то что в Англии Айседора много танцевала, все сборы, которые делал ее маленький театр, уходили на содержание труппы. Кроме всего прочего, желая продемонстрировать потенциальным спонсорам свои достижения, Айседора пошла на организацию благотворительных выступлений, последние сразу же ударили по карману, так что, закончив с турне, она была вынуждена спешно подписать очередной контракт на выступления в нескольких городах Америки, после чего проводила девочек обратно в Германию.

Купив билет только для себя, с небольшим сундучком в руках, Дункан села на пароход и поплыла в Нью-Йорк. Теперь это было комфортабельное и надежное судно. Айседора проводила время, играя в карты с пассажирами, слушая музыку или читая книжки. По вечерам в кают-компании первого класса устраивались маленькие праздники с танцами и выступлениями актеров. Это путешествие ничем не напоминало их семейный переезд в Европу, на крошечном пароходике, вместе с грузом скота. Но Айседора живо вспоминала, как все было тогда: молодого капитана-ирландца, сладкий грог и признания в любви под куполом ночного неба…

Восемь лет она не была на родине, откуда бежала в поисках своего места в жизни. Теперь она возвращалась знаменитой, но не многим более богатой и счастливой, чем была, уезжая из Америки. Практически все ее деньги уходили на школу, что же до счастья, неудовлетворенность и постоянный поиск чего-то или кого-то лучшего доведут до депрессии и больших оптимистов, нежели Дункан.

А тут еще, точно специально, ее новый антрепренер и страстный поклонник Чарльз Фроман вообразил, будто бы достаточно арендовать театр и распечатать афиши, а народ на Дункан уже повалит. Поэтому он отправил Айседору танцевать на Бродвее в разгар очередного театрального сезона, наняв более чем средненький оркестр, который худо-бедно выучил к приезду мировой знаменитости «Ифигению» Глюка и Седьмую симфонию Бетховена. Как водится, народ плавно перетекал с одного спектакля на другой, забредал в кафе, делился впечатлениями и кочевал дальше. Айседора была вынуждена танцевать не для подготовленной артистической публики и не для высшего света, где ее выступления обычно принимались с благосклонностью, а для совершенно случайной публики, мотающейся по Бродвею в тридцатиградусную августовскую жару. Кроме того, Фроман сэкономил на рекламе, решив, что такое громкое имя, как Дункан, неизбежно привлечет толпы.