Айвз и Мэллоун

Голос ее зазвучал вдруг иначе – загремел эхом подгорных пещер и далеким рокотом реки. Этот новый голос повелевал; попытки сопротивляться ему казались пустыми: все равно что идти против природы и собственного естества. Кристофер готов был рассказать ей все секреты, недоступные даже дневнику, и именно эта мысль его отрезвила. Острая боль кольнула в висок, заставив поморщиться; он ухватился за нее, как за нить опутывающей его паутины, и попытался содрать с себя этот липкий морок.

– Пришел проверить тело Джозефа Мэллоуна на следы насильственной смерти, – бесцветно сказал Роудвуд. Глаза его остекленели, потеряли всякое выражение.

Кристофер потрясенно наблюдал за ним. Что это? Мисс Айвз околдовала инспектора? «Околдовала», – повторил он про себя, пробуя на вкус это слово. Значит, эта девушка все-таки фэйри! Получается, она пыталась околдовать и его самого?

– Считайте, что проверили. Ничего подозрительного не обнаружили. Вы вернетесь в Ноднол и в отчете напишете, что все подозрения с Кристофера Мэллоуна сняты. Отправляйтесь!

Инспектор Роудвуд кивнул и, развернувшись, медленно двинулся обратно. Кристофер смотрел ему в спину, пока он не скрылся за деревьями, а потом повернулся к Эбигейл Айвз и холодно поинтересовался:

– Что вы сделали?

Она прищурилась. В глазах вспыхнули искорки, от которых по спине пробежали мурашки; теперь она выглядела не как загадочная красавица, а как опасное создание, на пути которого лучше не становиться, – сметет, словно ураган или бурный поток.

– Какой тон, милорд! Но я вас прощаю. – Улыбка слегка развеяла тревогу. – А что касается вопроса… – Она изобразила задумчивость, коснувшись пальчиком губ, а потом произнесла: – Помогла вам!

– С… – Кристофер спохватился и вместо вертящегося на языке ироничного «спасибо, конечно!» сказал совсем иное: – Я вас не просил.

– А вы знаете правила, – одобрительно кивнула она, – но, если бы не я, вы бы не отделались от Роудвуда так просто!

– Джозеф погиб в результате несчастного случая, – отрезал Кристофер, гадая, как бы инспектор определил это по телу, пролежавшему в склепе больше недели.

Но тут Эбигейл Айвз наконец перестала прислоняться к стене усыпальницы, морок спал, и от ужаса все мысли вылетели у Кристофера из головы.

Дверь оказалась сорвана с петель; вазы с цветами, что стояли на постаментах сразу за ней, – разбиты, а лилии разбросаны по полу и растоптаны. Он вошел в гробницу, стараясь не наступать на них, и двинулся вперед. Он уже понимал, что увидит внутри что угодно, но не усыпанный цветами саркофаг, на который сквозь цветной витраж льется солнечный свет.

– Пожалуй, – хрипло выдохнул Кристофер, глядя на разбитую крышку и заляпанный чем-то темным и липким пол, – вы были правы… Инспектору точно не стоило это видеть.

Он обогнул обломки, заглянул внутрь, и желудок сжался – сделал кульбит, едва не вытряхнув завтрак обратно. От запаха разложения, лилий и бегоний заломило переносицу, но Кристофер только прижал к лицу платок, продолжая рассматривать то, во что превратилось тело его брата.

– Это точно не морок? Не гламор? – подняв взгляд на мисс Айвз, замершую с другой стороны саркофага, спросил он.

– Точно.

– Но кто мог разломать грудную клетку и выпотрошить… труп?

На это она отвечать не торопилась, лишь внимательно смотрела на Кристофера, покусывая губу, а потом задала встречный вопрос:

– Зачем?

Кристофер вновь перевел взгляд на то, что когда-то было Джозефом, и наклонился, чтобы получше рассмотреть изуродованные останки. Он чувствовал себя удивительно отрешенно: видел, слышал, обонял, ощущал, как от его дыхания нагрелась гладкая батистовая ткань платка; собственное спокойствие казалось ему едва ли не кощунственным. Но Эбигейл?.. Она же девушка! Леди! Ей положено упасть в обморок, если не от запаха, то от вида-то точно!

– Я, конечно, не специалист, но, кажется, кто-то… пожирал внутренности…

– Можем позвать Роудвуда обратно, чтобы определил точнее! – фыркнула мисс Айвз, и Кристофер не смог удержаться от улыбки. – Думаю, этим «кто-то» был гуль.

– Я помню гравюры в книгах…

Старые сказки про то, как рыцари охотились на чудовищ с Той Стороны, с Третьей Дороги. Страшные легенды о монстрах, что превращали деревни и города в кровавый ад, если на их пути не вставал кто-то с мечом и магией. Описания на страницах бестиариев, превратившихся в простой фольклор. Кристофер знал, что все это было правдой, но знал и то, что ключевое слово – «было». Мир, где он вырос, лишился чудес и ночных тварей, заменил волшебство наукой, а фантазию – расчетом. Кристофер жалел, что не родился в полную приключений эпоху, когда феи и фэйри свободно жили среди людей, а не прятались в Холмах, куда смертному не войти без приглашения.

– …Но не мог и подумать, что кто-то из них мог оказаться… настолько реальным, чтобы… распотрошить тело моего брата.

– Теперь он опасен, – Айвз произнесла это негромко, но веско.