Академия Города Химер

— Вы проделали большую работу, — произнес учитель, и Майе немного стало стыдно, что она опять на миг выпала и залюбовалась им. — Уверен, Юта бы вами гордилась.

Майя удивленно глянула на учителя. Она и забыла, что он знал ее маму.

— Наверное, — смущенно улыбнулась она.

Действительно, интересно, чтобы мама сейчас ей сказала? Майя так и не успела понять, нравилась ли маме, что дочка мечтает стать профессиональной чародейкой.

— А откуда вы знаете… — хотела спросить Майя, но профессор Лан уже поднимался к верхним рядам.

— Вы с ним старые знакомые?

Майя повернулась на Стефана.

— Нет, с чего ты взял?

— Не знаю, показалось. Он увидел, что ты переживаешь и спустился с верхнего ряда, чтобы тебя подбодрить. Вот и подумал, что вы давно знакомы.

Майя задумалась и хотела ответить, но внимание сокурсника уже было поглощено происходящим в центре зала. Майя тоже повернулась к арене. Там Эльдар вскинул руки, и с его ладонь сорвался сизый туман, что вдруг преобразился в три белых коня с длинными призрачными гривами. Они закружил вокруг парня.

Стук их копыт заполнил зал, а там, где они ударялись, от каменного пола разлетались серебристые искры, подобно фейерверку. Среди зрителей одобрительно зашептались. Мадам Пуфа тоже удовлетворенно прищурила глаза и пометила себе что-то в журнале.

Эльдар склонил голову в благодарность за внимание комиссии и зрителей.

Когда прозвучало ее имя, Майя поднялась, поправила перчатки и пошла к столу с билетами. Ее колени пробила легкая дрожь, и она лишний раз порадовалась, что надела именно платье.

Со стола перед мадам Пуфой она взяла билет. Краем глаза она следила за отцом, что впервые с начала экзамена обратил на нее внимание.

Сложенный пополам лист был скреплен восковой печатью. Майя сорвала ее. Раскрыв лист, она увидела слетевший с бумаги небольшой снежный вихрь, обратившийся в снежного ястреба. Образ тут же растаял, но этого было более, чем достаточно. Майя вернула лист на стол.

Задание было ясно: создать снежный вихрь, преобразить его в ястреба. Можно даже в нескольких для пущего эффекта. Сложность задания была в переходе из одного заклинания в другое. Но Майя много проделала подобных приемов с Эльдаром, так что задача не была проблемой.

На краю арены стояла широкая медная чаша. Вода в ней держалась всегда одного уровня, с нее можно было брать сколько угодно и возвращать сколько угодно. Такая же чаша стояла и с рассыпной землей и камнями. Но Майе нужна была только вода.

Девушка подошла к первой чаше. Она увидела в ней свое отражение: бледный девичий облик с темной косой на боку. Сплетя заклинание, она задержала ладонь над водной гладью.

Майя привычно воззвала к внутреннему резерву. Раньше она его боялась, не понимала. Но сейчас настолько привыкла к нему, что уже пользовалась рефлекторно. Это было похоже на езду на велосипеде: понял, как держать равновесие, и после главное не перебарщивать на поворотах.

Мельком она глянула на Эльдара. Не должна была, но просто не удержалась. Парень внимательно следил за ней. Интересно, волновался ли он за нее хоть немного? По лицу было не прочесть.

«Все получится, — вернула взгляд к чаше Майя. — Я готовилась к этому».

Она запустила магию в круг. На секунду ее ладонь словно онемела, будто ее поразило сотнями ледяных игл. Ей показалось, что магический круг поплыл, а затем сменился в узорах. Это был всего миг, который тут же утонул в боли по телу.

От руки и до самой груди Майю пробрал режущий холод. Он впился в ее сердце и потянул оттуда все ее нутро. Магия понеслась к руке, будто пробившая дамбу река. Из чаши хлынул снежный вихрь.

Вода поднималась и обращалась в густой снегопад, в секунды окутавший зал, как занавес. Ветер неистово закружил по арене, да так протяжно завыл, что у Майи заложило уши. Но даже через него она услышала крики вокруг.

Не в силах устоять на ногах, Майя рухнула на пол. По щекам словно зацарапали кошки — так жалил мороз. Но хуже было то, что Майя не могла даже пошевелиться. Из нее словно выпили всю силу. Она лежала, засыпаемая снегом собственного заклинания. Снег забивался в рот, в глаза, пока тепло покидало ее.

В затуманенной голове мелькнула мысль: самая нелепая смерть, что может быть у чародея, это от своего же заклятия. И надо же, у нее будет такая.

Уже проваливаясь в холодную темноту, она заметила темную фигуру, пробирающуюся к ней сквозь бесчинствующую пургу.

***

Первое, что пробилось сквозь безмолвный мрак, это тепло. Оно окутало сердце, а затем запульсировало по телу, согревая до самых кончиков пальцев.

Майя приоткрыла тяжелые веки. Сначала она увидела лицо отца. Бледное и сосредоточенное. Он стоял около сидевшего на коленях профессора Белозора. Проректор лекарей держал над ее грудью руку в белой перчатке, где вращалось несколько магических кругов. От них шел жар, что впитывался в тело Майи, словно в губку и достигал самого сердца.

За мужчинами стояла толпа адептов. Среди них Майя увидела напряженное лицо Эльдара. Он готов был кинуться к ней, но профессор Белозор в этот момент поднял на него голову и слегка повел ею, предупреждая парня оставаться на месте.