Академия Меча и Чар 1

– Сегодня ты перебрала хорошего эльфийского вина и, – обезьянка обернулась вокруг, указывая лапами на побитую посуду и перевернутые Ифридом полки, – вспомнила молодость, пустилась в пляс и немного погромила свою лавочку. И, да, сама же выпустила своего джинна и юбку себе порвала с досады.

Гоблинша послушно кивнула, внимательно запомнив каждое слово Марка. Так вот, значит, как работает эта забывай-пыль! Затем мартышка быстро подскочила к Голему и, глядя в его растерянные светящиеся глаза, которые попеременно мигали, быстро произнесла, импровизируя на ходу:

– Ты проспал весь день и ничего не видел. Быстро к стене и спать!

Голиаф моргнул, кивнул и послушно отправился на свое место возле стены. Каменный песочно-рыжий великан скрестил все свои четыре руки на груди, закрыл горящие зеленые глаза и мгновенно захрапел. Так-то лучше!

– И ты, Дулпи, тоже нас никогда не видел! – обезьянка обернулась к растерянному белко-человечку. В ее шустрых лапках с длинными цепкими пальцами мелькнул знакомый ярко-зеленый клубок шерсти, который она тут же протянула своему загипнотизированному собеседнику. – Ты сегодня с утра торчишь у сундука со своим шаром и ждешь покупателей. Ясно?

– Хорошо, – монотонно ответил человечек, закутываясь в свой темно-зеленый плащ. Он послушно забрал свой клубок и уже направился к камину, ведущему наружу.

– И запомни, Дулпи, – громко закричала ему в след мартышка, – у тебя никогда не было ни братьев, ни сестер. Никогда!

Дулпи остановился, внимательно повторил про себя «важную» информацию и быстро скрылся в камине.

«Ну и гад же этот Марк! – подумал я про себя. – Мерзкий, как собака!»

– А где же наш рыжий кот? – недоуменно спросила обезьянка, словно услышав мои мысли – я даже поежился под плащом, находясь всего в нескольких сантиметрах от длинного хвоста мартышки. – Юлик? Кысь-кысь-кысь!

Прищуренный внимательный взгляд черных глаз мелькнул прямо по моему зеленому плащу, остановился немного, отчего мое кошачье сердце пропустило пару ударов, и поскользил дальше к полкам.

– Нет времени на кошек, – ответила макака сама себе, подбирая с тумбы красный драконий рубин и пряча его в карман своего малинового пиджачка. Она резко обернулась к Лексу и сказала, глядя прямо в его рассеянные глаза. Они все ещё оставались медово-коричневого цвета, так и не собираясь возвращаться к природному серо-голубому. Очевидно, пламя Ифрида обожгло и их.:

– А ты, чумазый, будешь слушать и выполнять все, что я тебе скажу! Только что я спас твою жалкую жизнь в четвертый раз, смертный! Если бы не я, то старая ведьма отправила бы в твои глаза всю эту забывай- пыль, а после чего сварила из тебя суп или, хуже того, спустила бы рабом к троллям на нижнюю палубу. Ясно?

Лекс сглотнул комок в горле и кивнул, прошептав по привычке:

– Да, отец!

Тогда обезьянка, весьма удовлетворенная таким ответом, принялась шарить по полкам, открывая пожелтевшие сундучки и разворачивая разноцветные свёртки. Наконец, Марк нашел, что искал.

В длинных мохнатых пальцах мелькнуло что-то маленькое и белое.

Это был кусочек обыкновенного мела, именно им Марк нарисовал на стене небольшую дверцу, которая тут же превратилась в настоящую деревянную дверь.

– Идём, – обратился он к Лексу, дёргая за старинную медную ручку, – тебя нужно еще хорошенько умыть и прилично одеть. Иначе не возьмут в Академию Магиров.

С деревянной стены магазинчика дверь исчезла так же быстро, как и появилась, едва ее захлопнул за собой Лекс. Гоблинша крепко выругалась и от сего произошедшего устало сползла на деревянный пол и уселась в центре магазина прямо в своих розовых трусах. В лавочке наступила абсолютная тишина.

– Чудненько! – подбодрил я сам себя, вытягивая вперёд лапы и, сладко зевнув, моргнул своими прекрасными зелёными глазами. Затем ещё раз, и ещё… Пока, наконец, не задремал.

Глава 9. Доспехи Ахиллеса (кот Цезарь)

Признаюсь, я крепко уснул, но совсем ненадолго. Потому что сейчас было как раз послеобеденное время для моего кошачьего тихого часа. К моему великому возмущению, дремал я недолго – что-то неприятное и мокрое свалилось сверху на мою усатую голову и нарушило мой благородный сон. Болваны! Они что, посмели вылить на меня помои?! Я уже хотел грозно зашипеть и вцепиться наглецу когтями в лицо, как, вдруг, вспомнил, где нахожусь, и вместо того поджал хвост и внимательно прислушался.

– И не жалко ли тебе твоих кудрей, красавица? – спрашивала, очевидно не в первый раз, гоблинша, кромсая большими металлическими ножницами густые рыже-каштановые волосы незнакомой девчонки. Та смирно сидела на старой хромой табуретке в центре магазинчика. – Глаза твои прекрасны – бездонные серые, ты могла бы вполне сойти за младшую дочь какого-нибудь знатного Драгонвуда и…