Академия Меча и Чар 1

– Но Профессор Драгонвуд не берет учеников, – неожиданно для всех заговорил миловидный мальчишка лет четырнадцати в белом костюме и золотой мантией – Принц Камилл. – Факультет Магов вообще отказался от учеников с большой земли. Но сегодня действительно твой самый счастливый день, смертный, потому что я готов стать твоим Мастером!

Вокруг раздались восхищенные и удивленные возгласы – это была огромная честь стать подопечным самого сына Короля, но Александро совсем не чувствовал себя счастливчиком. Он стоял перед столом учителей с опущенными от безысходности плечами, до тех пор, пока на одно из них не впрыгнула белобрысая макака в малиновом костюме. Она больно щелкнула его по лысому затылку, заставив вернуться в реальность и с почтением произнести:

– Слушаю и повинуюсь вашей светлой воле, Великий Мастер Камилл!

– Блин! И почему мы не можем изучать магию? – раздражённо пробормотал себе под нос Алек, так, чтобы его мог слышать только Марк. Парень разворачивался, чтобы уйти на свое место за столом смертных. – Этот Камилл младше меня лет на шесть! Ему десять!

– Эй, ты куда это? – остановил его мальчишеский голос Принца, властный и высокий. – Моему подопечному не стоит сидеть рядом с простыми смертными. Можешь сесть рядом со мной.

– Спасибо, – выдохнул Лекс, тратя последние силы на улыбку, и покорно повернулся обратно.

– Наша бескрайняя благодарность, Ваша Светлость, – громко ответила обезьянка и, ловко отвесив Лексу очередной заслуженный щелбан хвостом, тихо добавила для своего депрессивного подопечного. – Время у Магиров течет гораздо медленнее. И Принц взрослее тебя в три раза, безмозглый! Кроме того, он не будет с тобой долго возиться. Поиграет недельку, а затем ты будешь предоставлен сам себе!

Глава 11. Шах и Мат (Маргарита)

Не успел Лекс присоединиться к преподавательскому столу, обреченно плюхнулись рядом с Принцем, как створки высоченных пятиметровых дверей зала бесшумно отворились. Точнее их быстро распахнули два огромных голема, сотворенных из каменных глыб розового мрамора.

В тронный зал вошел некто «усатый-полосатый» с полосатым массивным телом сибирского тигра ниже пояса, и человеческим торсом выше, прямо как у кентавра. Большие мягкие лапы бесшумно ступали по каменному полу, горящие желтые глаза на усатой тигриной голове, не мигая, быстро оглядели всех присутствующих.

– Это че за покемон? – тихо спросил Хьюго, вовсе не ожидая ответа.

Однако, тот незамедлительно последовал от эльфов-официантов.

– Это Левтавр! Человек-тигр!

А между тем вновь прибывший направился прямиком к затихшему столу преподавателей и остановился прямо напротив удивленного Принца. В своих руках, а точнее – в пятипалых почти кошачьих лапах с длинными острыми когтями, он сжимал, волоча по полу, какой-то огромный сверток грязно-зеленого цвета. Думаю, что в зале никто так и не узнал мой безразмерный плащ-дождевик. Да-да, я сейчас находилась именно внутри него…

– Что случилось, Ленвир? Что-то с моими драконами? – громко спросил Камилл, выскакивая из-за стола и подбегая к Левтарву. – Отвечай мне, смотритель Королевской конюшни! Я приказываю! Хватит кланяться!

– О, благороднейший Принц Камилл! – прорычал Ленвир грудным басом, словно лев и покорно склонил свою пушистую голову. Одновременно, он принялся распутывать металлическую цепь, обкрученную вокруг принесенного им зеленого свертка несколько раз. – Я имею огромную честь присматривать за драконами Вашей Светлости. В Королевской конюшне прямо рядом с вашим белым ледяным я поймал самозванца… не-то вора, не-то тролля. В общем, эта… шушера могла попасть сюда только из мира смертных. Я хорошо знаю, как Вы любите и беспокоитесь за своих драконов, и потому я решил принести самозванца сюда и показать Вашей Светлости.

В абсолютной тишине зала было слышно, как Принц нетерпеливо вытащил свой небольшой, но крепкий и очень острый меч. Не к добру! Это, пожалуй, была самая дурная примета в Люксарде. Цепи, гремя, падали на пол, освобождая мои руки и ноги. Наконец-то, я смогла вздохнуть полной грудью. Неожиданно мне в лицо ударил яркий свет тысячи факелов – это Левтавр стянул с меня плотный глубокий капюшон. Следующее, что я помню, это пораженное лицо пятнадцатилетнего мальчишки, его чистые лазурные глаза, округлившиеся от удивления под золотистой кудрявой челкой. Представляю, какой у меня, должно быть, был жалкий и ужасный вид. Без очков, глаза красные от плача, а щеки грязные от пыли и блестящие от слез. По маленькой алмазной короне, что блестела среди идеальных золотых локонов мальчишки, я тут же поняла, что передо мной стоял никто иной, как сам сын Короля. Он уставился на цепь, один конец которой все еще туго сжимал меня, а второй тянулся к руке Левтавра. Интересно, видел ли он кого-то страшнее и уродливее в своей жизни, чем я?