Академия "Пирамида". Уполномочена полюбить

«Класс! — восхитился Бакс. — У всех пульс и давление поперли!»

О чем рассказывать я решила как-то сразу. Все в детстве обожали страшилки типа «гроб на колесиках». Еще мне «черная-пречерная куча угля» запомнилась… Вот нечто среднее я поведала замогильным голосом благодарным и чувствительным змейкам.

— В одном старом-престаром городке жила странная семья… Но самой странной в этой семье была девочка, потому что она не боялась темноты… А еще она не боялась могил. Да и чего ей было бояться? Ведь ее папа работал на кладбище могильщиком и часто брал дочку с собой, когда рыл очередную могилу…

«Ты осторожнее, — предупредил Бакс. — Некоторые уже из реальности выпадают. Хотя у них бальзамы есть — не сдохнут».

«Как-то рано», — удивилась я.

— Но бояться здесь нечего!..

Лица вокруг слегка повеселели, и я продолжила:

— И все же мама часто говорила девочке, которая не боялась темноты: «Не ходи, дочка, мимо нашего старого кладбища ночью! А то пожалеешь!» Но девочка только смеялась. Шло время, мама и папа у девочки умерли, а сама она пошла работать на фабрику. А на этой фабрике работал очень нечестный женатый мастер. А девочка, которая не боялась темноты, была симпатичной, и стал этот мастер говорить ей комплименты, обхаживать ее и дарить подарки. И от одного такого подарка девочка залетела…

Вообще-то, импровизация не мой конек. Да и пора было из реализма в мистику перебираться. Для усиления воздействия.

— И вот однажды зимой, на тридцать седьмой неделе беременности, поздно ночью девочка шла с работы. И было у нее два пути: длинный по освещенным улицам и короткий мимо старого кладбища… А было холодно, шел снег… И девочка решила, что раз она не боится темноты, то пойдет короткой дорогой. И пошла!

Змеи дружно втянули воздух, и, кажется, забыли выдохнуть.

— А заснеженная тропинка шла прямо рядом с кладбищенской оградой. И никто не ходил там ночью — боялись… И вот идет она, идет… Половину пути мимо кладбища прошла. И вдруг…

Две девицы напротив меня явно влетели в обморок. Но им быстро что-то дали понюхать, и они пришли в себя. Правда, по их осоловевшим глазам невозможно было понять, слышат они хоть что-то или нет.

— Вдруг за оградой кладбища раздался тихий ритмичный скрип — и-и, и-и… Словно давно не смазанное колесико пело свою песенку — и-и, и-и, и-и… Девочка удивилась тому, что кто-то бродит по кладбищу ночью, подошла к ограде и вгляделась в могилки через кованые ржавые стержни… И ничего поначалу не увидела! Но потом… Потом девочка увидела огромного, черного-пречерного человека! Он медленно шел к ограде кладбища прямо по могилам и толкал перед собой черную тележку, на которой лежал черный-пречерный гробик. И именно колесико этой тележки пело свою песенку — и-и, и-и, и-и…

Я глубоко вдохнула, а выдохнула с тихим рычанием.

«Хвост даю, что половине из них кино уже не нужно! Давай, Таня, дальше! Добивай их!»

— Но девочка не испугалась. Ведь она не боялась темноты и чего ей бояться черного-пречерного человека? Пусть он и очень большой. А черный-пречерный человек дотолкал тележку до ограды кладбища, повернул и пошел вдоль кованого железного забора. И-и, и-и, и-и — пело колесико. А девочка осмелела и спросила черного-пречерного человека: «А куда ты идешь, дяденька?» Но черный-пречерный человек ничего не ответил и даже голову не повернул к девочке. И тут начал открываться маленький черный-пречерный гробик на черной тележке! И-и-и-и-и-и! А из-под черной крышки выглянула черная-пречерная кукла с белыми-пребелыми глазками! Она протянула свои ручки, вцепилась в ограду кладбища и как заорет: «Иди с нами играть!!! Будешь моей мамой!!!»

Используя трагическую паузу, Бакс экстатически взвыл:

«Мозги их пополам! И мои тоже!»

«Они и так из двух половинок, — сообщила я ему. — А теперь — финал…»

— Испугалась девочка! Побежала быстро-быстро! А когда добежала домой, сразу вызвала врача! А одно колесо у скорой помощи было плохо смазано и поскрипывало: и-и, и-и, и-и… И девочка прямо в машине родила дочку! И дочка ее не только не боялась темноты, но и гуляла по кладбищу ночами! С черным- пречерным человеком…

Начал меркнуть свет и на огромном экране появилась очередная серия кино о мальчике, который всех сдоньжил. Бакс хохотал и икал, а я, сохраняя каменное выражение лица, потребовала:

«Тащи меня отсюда! А то я сейчас рассмеюсь!»

Понятно, что от хохочущего стрелка точности ожидать глупо. Но в комнату Бакс попал. Хотя и мимо кровати. Я валялась на полу и хохотала. Недолго. А над чем автору особенно смеяться? Только над собой. Что же до Бакса, то он этими условностями ограничен не был и судорожно хихикал даже тогда, когда я уже умылась и включила ноут. Наконец он спросил:

«А где ты взяла эту историю? В Интернете только куски».

— Как утверждал один умник: «Скрининг, синтез, анти-спойлинг — оригинальное произведение!» Сам он, правда, не написал ничего путного.

«Тогда надо было и Колобка ввести — исключительно неадекватный персонаж».

— Сожалею, — улыбнулась я. — Произведение опубликовано и изменению не подлежит.