"АКАЦУКИ" перед Порт-Артуром (дневник японского морского офицера)

Котлы почти вычищены, и мне нужно только их наполнить водой. Лучшей команды нечего и желать; люди были выучены еще до принятия их на борт, а нынешняя, если можно так выразиться, зимняя мирная кампания не прошла для нас без пользы. Мы все дьявольски много учились, и нас ничем не удивишь. Это-то уж верно!

2-го февраля

Я только что вернулся с нашего прощального праздника. Было очень недурно, но это не по моим вкусам. Это опять чужой обычай, который мы переняли у немцев. Мой дядя Хито, который командует теперь "Ивате", много рассказывал мне о своем путешествии в Германию с принцем Кайо.

Он говорил, что немцы напиваются при каждом удобном (конечно, с их точки зрения) случае, и при этом они удивительно доброжелательны. В сущности говоря, я ненавижу немцев. Лучше всех европейцев, по-моему, англичане. Они, по крайней мере, практичны. Но, кажется, я сегодня слишком подкутил. Теперь не время наполнять дневник подобными вздорными замечаниями; скоро можно будет занести в него кое-что получше, как только гром грянет! Он действительно грянет, и, судя по словам командира, мы идем к Порт-Артуру или его окрестностям. Ну, а эти места знаем мы прекрасно! В эту зиму мы были там, по крайней мере, раз двадцать. Каждая бухта, каждый маяк знакомы мне, как будто они уже японские. Да этого нам и не стоит так долго ждать!

Адмирал Того с офицерами своего штаба на мостике броненосца "Микаса". (С рисунка того времени).

Сасебо, 4-го февраля

Сасебо, город и бухту, совершенно нельзя узнать. Все переполнено войсками, а в бухте еле умещаются пароходы, перевозящие наших солдат. Ежедневно ходят транспорты к Фузану и Мазампо, но главные силы высадятся, как я слышал, выше в Корее, для того чтобы не идти по отвратительным дорогам. Должно быть, высадка произойдет в Чемульпо или, как многие говорят, в Цинампо. Командование флотом поручается адмиралу Того. Я думаю, что этим каждый из нас может быть доволен: адмирал умный человек и испробовал себя в 1894 г. в войне с Китаем. Но все же я радуюсь, что в качестве командира миноносца буду от него г приличном расстоянии, так как для подчиненных он не особенно приятен.

Командовать крейсерами поручают адмиралам Уриу и Камимура.

5-го февраля

Гроза разразилась. Правительство прервало всякие дипломатические сношения с Россией и объявило, что оно само вступится за свои права. Другими словами говоря, мы вздуем их, лишь только найдем удобный случай. Завтра утром эскадра выходит в море, но куда она пойдет – неизвестно. Но мы думаем, что в Порт-Артур или в его окрестности. Хоть бы встретить русских в открытом море, тут-то мы расправимся с ними, как с китайцами! Жизнь в старом Сасебо стала совсем неузнаваемой. Но это не надолго: в скором времени он совершенно опустеет. Сегодня мы сдадим на верфь свои старые торпеды и получим новые. Из старых мы уже слишком много стреляли, и на последних учениях многие давали осечку. Осечка в серьезном деле, лицом к лицу с русскими! Если бы со мной случилось что-либо подобное, я пустил бы себе пулю в лоб. Сегодня вечером, я надеюсь, мы получим бронзовые сигары и завтра рано утром выйдем на пробную стрельбу. Затем надо будет догонять эскадру. Я ежедневно повторяю людям все, что относится к службе на торпедном судне в случае боя, и даю всевозможные указания. Конечно, это будет иначе, чем при пробной стрельбе! Но стоит ли ломать себе голову заранее?

Желтое море, 6-го февраля

Сегодня утром весь флот покинул Сасебо. Куда мы идем, никому не известно, так как сигналов еще не было и все следуют за флагманским кораблем. Но судя по курсу, мы идем к Порт-Артуру. Ход держим самый малый. Погода холодная, море сердитое, и мой машинист ворчит на медленность хода. Он находит, что было бы лучше выйти позже и лететь на полных парах. Он, конечно, прав, но я в данном случае бессилен и мог ему только посоветовать терпеливо ждать моего назначения адмиралом. Кроме того, я распорядился, чтобы в случае нападения, могущего произойти в одну из этих ночей, он заготовил бы самого лучшего угля, для того чтобы трубы не дымили. Торпедный машинист стоит теперь целый битый день со своей командой около торпед, смазывает их, точно от этого они не будут давать промаха.

С тех пор как мы вышли в море и ожидаем серьезного столкновения в одну из ближайших ночей, я чувствую себя несколько иначе, чем обыкновенно. Я бы не хотел, чтобы мои товарищи, или даже кто-нибудь из них, отличились больше меня. Я заранее радуюсь смерти каждого русского, так как ненавижу эту нацию, потому что она одна мешает величию Японии. Но почему бы не доверить этому дневнику, что сам я тоже хочу возвыситься и не желал бы, чтобы меня обскакивали другие. То, что европейцы называют страхом смерти, нам совсем неизвестно. Но я читал об этом в их книгах и слышал от дяди Кайо. Эго мне смешно, и я думаю, что это происходит от их дурацких верований; к счастью, наше правительство не ввело их у нас, и полупомешанные миссионеры не будут нас больше сбивать с толку.