Акелдама - кровавое поле битвы. Книга 3. Часть 1 (СИ)

Дайске вдруг отчетливо почувствовал, что в очередной раз поступил неверно, и мысленно выругался. С момента, как его приставили к этой нубит, он постоянно совершал ошибки, хоть и старался действовать правильно. Эта девушка, что сейчас задумчиво смотрела в окно, разбивала все его стандарты и представления о женщинах: экзотически красивая и грациозная, с явно жестким характером, абсолютно бесстрашная, привыкшая сама все решать, причем не только за себя, она и притягивала и пугала одновременно. Он понимал, что для того, чтобы рискнуть приблизиться к ней, мужчина должен быть невероятно сильным, настолько сильным, чтобы позволить себе слабость принять ее такой, как она есть. В том, что она не уступит и не прогнется, мужчина уже убедился. Она была из той редкой породы людей, что не склонялись ни перед чем, выдерживая любое давление, любые испытания, становясь только сильнее с каждым разом. Теперь он точно знал, что именно это неудержимо влекло к ней Такеши, а не ее красота, экзотичность, и даже не статус нубит. Она была той, с кем он мог позволить себе быть самим собой, не боясь испугать или сломить неосторожным словом или движением. Дайске еще раз вздохнул и нервно провел рукой по волосам — напортачил он прилично. Похоже, даже ее одежда была всего лишь протестом против попытки указывать ей что делать. Слишком свободолюбивая и совершенно непредсказуемая, она заставляла его постоянно быть в напряжении и нервничать, хотя при этом невероятно интриговала и привлекала, с ней никогда бы не было скучно. Мужчина окинул девушку внимательным взглядом, наткнулся на ее насмешливые глаза и склонил голову, признавая поражение. Как бы интересно ни было попытаться поиграть с ней, он был слишком реалистичен, чтобы пытаться перейти дорогу собственному Императору.

— Я оставлю вас, нубит Анита, — произнес советник Темного. — Император ждал вас немного позднее, поэтому он все еще занят неотложными делами, но как только освободится, сразу же придет за вами.

— И вы не составите мне компанию, чтобы я не скучала? — мелодичный вопрос, а в глазах откровенная насмешка.

— Вы ведь знаете, что мне не отказать вам, — просто и откровенно произнес мужчина. — Вот только вам моя компания претит, и оставить меня вы хотите только чтобы отомстить мне за мое, — он хмыкнул, — скажем так, неэтичное поведение.

— Да ну? — ироничное. — Неэтичное поведение?

— Чего вы от меня хотите? — тяжелый вздох. — Извинений?

— Уходите, мне не нужны ваши извинения, — ледяное. — Все равно вы не будете в них искренни.

— Как прикажет нубит, — полный издевательства поклон, и он ушел, кипя от возмущения.

Чтобы он унижался перед женщиной, да еще и на женщину-то особо не похожей. Да это женщина должна быть счастлива, что он обратил на нее внимание, и выполнять все его желания, а не… Он замер, поймав себя на этой мысли и выругался, испугав пробегавших мимо слуг. Он действительно не считал себя виноватым перед ней, хотя и совершил несколько грубых ошибок. Да, он признавал вину перед Такеши, но не перед ней. Мужчина зашел в свои покои, опустился в кресло и потер лицо руками.

Своими словами и поступками, своим поведением, просто своим существованием нубит рушила все его стереотипы — она не вписывалась ни в одни рамки, слишком непохожая, слишком иная и даже не пытающаяся это скрыть. Это было слишком ново для него, слишком… да все слишком!

Теперь он жалел, что поссорился с ней, потому что просто не знал, что теперь делать — ведь Такеши не отметит свой приказ присматривать за нубит. Дайске застонал от отчаяния — похоже, ему все же придется извиняться перед ней, хотя… если она все расскажет Такеши, то это меньшее, что его ожидает — он слишком хорошо понял насколько дорога эта девушка Темному Императору.

Анита действительно маялась от безделья, она не привыкла просто сидеть и ждать — и дома и здесь она все время находилась в движении, и сейчас просто не знала чем себя занять. Девушка прошлась по комнате, а потом замерла у окна, наслаждаясь видом заката и жалея, что не может сейчас выйти на террасу и одновременно подышать свежим морским воздухом. Она вздохнула и задумалась, вспоминая свой дом, своих родных, близких, друзей. Как-то в последнее время она была настолько занята, что даже не вспоминала о них. Она прислонилась лбом к стеклу, пытаясь успокоить тоску в сердце — как же ей их не хватало — родителей, братьев, их улыбок, теплых взглядов, слов поддержки, советов… Как они там? Как пережили ее исчезновение? Ведь они прекрасно знают, где она служит, и никогда не поверят, что она просто исчезла. Стон боли, едва слышный в тишине комнаты, сорвался с ее губ. И в тот же момент сильные, надежные и такие нежные мужские руки заключили ее в объятья, а знакомый голос прошептал:

— Что с тобой, тенши?