Акелдама - кровавое поле битвы. Книга 3. Часть 2 (СИ)

— Это Нифонт напал на Акелдаму, — Рэм стиснул руки в кулаки, пытаясь совладать с собой и не броситься на Табита. — Он, не я начал войну. Акелдаме сейчас не до военных действий. А тенши, — он прикрыл глаза и сглотнул. — Я не мог сохранить жизнь Дамиру, он не оставил мне ни малейшего шанса. Да, я обещал ей пощадить его и не сдержал слово… В этом я виноват, но больше ей не в чем меня упрекнуть.

— Не в чем? — яростное. — А камера и пытки? Издевательства и то, что ты отдал ее на забаву Бируту?! Она что просто должна была это проглотить?!

— Табит, ты сейчас о чем? — Темный Император смертельно побледнел. — Какая камера? Какие пытки? А Бирута я сам давно ищу — он продался фоморам, и объявлен вне закона.

Страж прищурился, вглядываясь в алые глаза Такеши, пытаясь понять, не лжет ли тот.

— Я видел воспоминания Аниты, и в них ты поручил ее нежной заботе Бирута. А дальше была сплошная боль, — сбросил бомбу Табит и принялся ожидать реакции.

В глазах Темного Императора застыл шок, недоверие и непонимание.

— Это невозможно. Я не позволил никому и коснуться ее. Пусть она стреляла в меня, пусть практически убила, но я не позволил причинить ей зла. Ее просто заперли в ее покоях, но это все.

— Анита стреляла в тебя? — удивленное.

— Ты же сказал, что видел ее воспоминания…

— В них она не смогла выстрелить в тебя.

— Покажи мне ее воспоминания, — хрипло попросил Такеши.

— Нет.

— Табит!

— Нет, Рэм.

— Тогда я сам посмотрю, — рыкнул мужчина и бросился на стража.

Темный император налетел на невидимую стену, вспыхнувшую синими разрядами молний, и отлетел назад. Кривовато усмехнулся, поднялся на ноги и приготовился к еще одной попытке.

— Не рыпайся, — жестко произнес Табит, — следующий разряд будет много сильнее. Он тебя вырубит.

— Или я прорву контур, — полное решимости.

— Не дури, Рэм!

— А что мне остается? — вспылил тот. — Войска Нифонта убивают моих подданных, а я не в силах ни помочь, ни защитить — ты попросту выкрал меня. Как умыкнул недавно Аниту… и я даже не знаю жива ли она!

— Жива, — отрывистое.

— Хвала богам, — тихий выдох и напряженный вопрос: — Она тоже здесь? В такой же ловушке?

— Нет, конечно. Как ты такое вообще мог подумать? Анита в регенераторе во дворце Нифонта.

— Вот оно как, — горькое. — А что у меня нет регенераторов?

— Снова позволить тебе пытать ее?! Или еще хуже — уничтожить ее личность?!

— Табит, я никогда не причинил бы ей боль! А та глупость… — Рэм нервно провел рукой по волосам и застонал. — Это единственно, что могло ее остановить от… я не мог ее потерять, пойми же ты. Я не могу жить без нее. Да и не стану, — невеселая улыбка скользнула по его губам. — И ты ошибаешься по поводу того, что я мог уничтожить ее личность. Личность Аниты не настолько хрупка, чтобы ее можно было бы вот так просто уничтожить. Да, она могла на какое-то время попасть в мою зависимость. Но с ее силой воли это закончилось бы невероятно быстро: день, может, два, от силы неделя.

— Уверен? — скептичное.

— Абсолютно.

— Тогда возвращаемся к ее воспоминаниям. Ты и их собирался стереть?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Табит. Я сделал все, чтобы защитить ее. Сам же знаешь, что плата за покушение на императора — смерть. А я скрыл это.

— Так пытки были местью? Как ты мог?!

— Ты меня совершенно не слышишь, — горькое. — Никто к тенши и пальцем не прикоснулся. Я усыпил ее и сам отнес в ее покои. Это все. А потом она исчезла.

— Я не верю тебе! — резкое.

— Не веришь… — Такеши усмехнулся, чтобы скрыть боль от этого признания друга. — Скажи, я хоть раз лгал тебе? Да, бывало, недоговаривал, но никогда не лгал открыто. А ты не веришь…

— Рэм… — Табит колебался: он хотел верить другу и, в то же время, он видел воспоминания нубит, помнил ее боль, ее отчаяние.

— Фоморы с тобой, смотри сам, — устало произнес Темный Император и поймал настороженный взгляд стража. — Показывать не буду, сам ищи.

— Ограничения?

— Никаких, — кривоватая улыбка. — Но ты и сам знаешь, за что можно огрести, — выразительный взгляд.

Табит только едва заметно кивнул и тут же нырнул в воспоминания Рэма…

Страж мгновенно отыскал нужный ему день и потрясенно застыл, пытаясь осознать, как такое может быть: воспоминания Рэма и Аниты различались кардинально, хотя и начинались абсолютно одинаково.

Лучи солнц расчерчивали зал золотистыми бликами, подчеркивая торжество момента. Вот Пустынный Властелин опускается на одно колено перед Темным Императором и начинает произносить слова присяги, которые падают в тишине зала и расцветают узором на мраморной плите между ним и Такеши. Вот стоит Анита и с легкой улыбкой на губах наблюдает за красивым зрелищем. Но вдруг все меняется… узор вздрагивает, Дамир поднимает голову, а его глаза полны решимости и тьмы.

— Горный, не делай этого! — вырывается у Темного.

Но тот не слушает, а меняет слова и… это уже иная присяга, присяга Древнему.

— Остановись! — Такеши материализует клинки, но он все еще надеется, что Дамир одумается.