Ах, как я от теней устала

Сумерки постепенно сгущались, а Марк сидел в кресле перед зеркалом и ждал.

В половине шестого, когда комнату полностью заполнили тени, ему показалось, что он видит в поверхности зеркала слабое бледное шевеление, словно рыбину на дне мутного пруда. Марк вцепился в подлокотники кресла, его сердце билось так сильно, что болели ребра.

Затем с дивана донесся булькающий стон, и банки с пивом задребезжали. В зеркале появилась женщина с серебристым лицом и в этот момент Найджел и Кэти поднялись, чтобы приветствовать её.

«Ах, как я от теней устала

Волшебница Шалот сказала».

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Грэм Мастертон является автором более сорока хоррор-романов, триллеров и исторических саг. В экранизации его первого романа «Маниту» (1975) сыграли Тони Кертис, Сьюзен Страсберг, Стелла Стивенс и Берджесс Мередит. Действие его последней книги, «A Terrible Beauty» (2003) происходит в Корке, в Ирландии, где он жил несколько лет.

Мастертон был дважды удостоен премии «Эдгар» и «Премии Брэма Стокера»; а также был единственным нефранцузским лауреатом французской премии Джулии Верлангер, и награды за лучший рассказ от Международной Гильдии ужасов. Три его рассказа были адаптированы Тони Скоттом для сериала «Голод».

Грэм Мастертон с женой Виеской живет в Англии, в графстве Суррей. Его сайт www.grahammasterton.co.uk, и он радушно принимает посетителей форума, который регулярно оценивается, как самый посещаемый сайт ужасов в Великобритании.

* * *

Мое увлечение зеркалами началось именно с «Алисы в Зазеркалье», точнее с Кэрролловской идеи того, что если бы вы каким-то образом могли видеть дальше своего отражения — сквозь дверь и коридор — вы оказались бы в мире, где нормальные правила существования были бы вывернуты наизнанку.

Когда мне было шесть лет, я изо всех сил прижимался щекой к зеркалу бабушки и дедушки, тщетно пытаясь увидеть сквозь окна их гостиной сад, где, как я был уверен, будет другая погода, и гуляют другие люди. Но мне удавалось лишь оставить на стекле теплый овал в форме щеки.

Вблизи зеркала весьма безучастные и непреклонные. Они покажут вам лишь то, что захотят показать.

Но я все еще жаждал увидеть то, что они скрывают от меня, и потому несколько раз исследовал их вымышленные возможности — особенно в романе «Зеркало» (Mirror), в котором зеркало — единственный свидетель жестокого убийства ребенка-звезды 1930-х годов. Пойманная в ловушку внутри зеркала, его душа продолжала жить, пока современный кинопоклонник, купив зеркало, не освобождает его из стеклянного плена. А потом, к своему удивлению, выясняет, за что же мальчика убили.

В ходе исследований я наткнулся на десятки историй о зеркалах и их магических свойствах, в том числе на одну из самых известных — «Волшебница Шалота» лорда Альфреда Теннисона. В наши дни трудно оценить, насколько агрессивную популярность имело это стихотворение в Англии 1860-х годов. В нём была башня, в которой жила прекрасная девушка. В нем были фантазийные шпили Камелота. В нём был сэр Ланселот, в сияющих доспехах и с пылающим плюмажем. И в нём было зеркало, посредством которого Волшебница Шалота была проклята увидеть кавалькаду, прошедшую мимо её окна; зеркало, которое, как известно, «разбилось вдребезги, звеня».

Большинство моих романов ужасов так или иначе основаны на мифах и легендах. Это происходит потому, что мифы и легенды почти всегда наглядно представляют саму суть основных человеческих страхов — таких, как Глэйстиги — шотландские ведьмы, которые пили кровь младенцев; или «блуждающие огоньки», уводящие путников в темные и опасные болота; или Банши, которые кричали и вопили у ирландских домов, когда кто-то должен был умереть.

Конечно, вампиры — это одна из величайших легенд хоррора, но я пишу о них без особой охоты. Они уже уделаны до смерти, в буквальном смысле слова. (Сказав это, я получил некоторое кровососущее удовольствие от «Road Kill», истории одинокого вампира, который не открывает письма из своего местного совета, предупреждая его, что его дом был принудительно куплен, и чей гроб был просмолен новым обходом.)

Во время своих исследований зеркал я раз за разом натыкался на легенду о вампирах. У вампиров аллергия на зеркала. У вампиров нет отражения. И тогда я начал спрашивать себя, почему они так не любят зеркала, и почему у них нет отражения. В результате получился этот рассказ, объясняющий, кем на самом деле была Волшебница Шалота, и почему вампиры и зеркала не смешиваются.

На самом деле, он возобновил мой энтузиазм писать о вампирах, и сразу же после него я предложил моим новым нью-йоркским издателям, вернуть свое первое и, возможно, самое известное создание — индейского чудотворца Мисквамакуса, злое влияние в моем романе Маниту, для противостояния стае вампиров.