Ах, уехал мой любимый (СИ)

- Не отстану, пока не признаешься мне в том, что тебе нравится Матвей, - продолжала жужжать Алёнка над ухом и попутно помогла мне втолкнуть в рюкзак последнюю тетрадь. – Вообще-то, если ты забыла, я твоя единственная подруга ещё с далёких беззубых времён.

- Не беззубых, а с тех времён, как у нас выпали молочные зубы.

- Одна фигня, - отмахнулась она от меня. – Ну, так что? Расскажешь?

- Нет, - ответила я безапелляционно и накинула на плечо лямку рюкзака.

- Почему?

- Потому что, если я тебе скажу, ты начнешь проворачивать операции по сближению меня с… ним, - произнесла я расплывчато, так как мимо проходили другие девочки, которые, как и мы, шли в спортзал, чтобы поглазеть на тренировку школьной сборной.

- И? – выпучила Алёнка глаза. – Что в этом плохого? Я же как лучше хочу.

- Ты хочешь как лучше, я мне потом краснеть. Потому что твои шуточки, Алён, это же… это… - махнула рукой в воздухе, надеясь поймать наиболее подходящее слово. - …это капец, короче.

- Вот именно поэтому я всем и говорю, что мой муж должен быть военным.

- Чтобы ты боялась, что он танком тебя переедет и шутила аккуратнее? – спросила я, пряча лукавую улыбку за прикусыванием губы.

- И поэтому теперь тоже, - хохотнула подруга. – А еще потому, что мой муж должен быть бронелобым, чтобы от него отскакивали все мои шуточки.

- Это ты сама так решила?

- Не-а, мне мама так сказала, - подхватив меня под локоть, Алёнка поволокла меня в сторону спортзала. – Идём болеть. Там, поди, у Козырского ничего без тебя не получается. Талисман краснощёкий не в рядах болельщиков. Нельзя так.

Уже на подходе к спортзалу царила суматоха. В основном, состоящая из девчонок. Все хотели занять места поближе к игровой площадке да так, чтобы каждый игрок смог заметить их улыбочки, заигрывающие взгляды, а если повезет, то и толстовку одного из них на своих плечах.

Наш спортзал довольно большой и отапливается только за счёт разгоряченных игроков, поэтому тот факт, что кто-то из болельщиц может замёрзнуть не кажется подозрительным.

- Давай, сюда сядем, - указала Алёнка рукой на самый верхний ряд.

- Ничего, что там уже сидят? – приходилось вжимать голову в плечи и бояться, что в нас может прилететь баскетбольный мяч, который сейчас гоняли по площадке десять здоровенных лбов.

- Как сидят, так и встанут, - заверила меня подруга и потащила за руку вверх. Склонилась к двум сидящим девчонкам и вполне серьёзно произнесла. – Вас там руссичка зовёт. Что-то с контрольной… Точно не знаем.

- Блин! – закатили они эпично глаза и, тяжело вздыхая, поднялись со своих мест, куда нас почти сразу усадила Алёнка.

- Руссичка зовёт? – скептически выгнула я брови. – Серьёзно?

- Ань, посмотри на их лица. Они ж, наверняка, слово «молоко» пишут, просто рисуя корову.

- Надеюсь, нам не придется с ними драться, когда они поймут, что их обманули?

- Они сейчас пошли добровольно сдаваться своей училке. У неё, по-любому, есть для них тонна заданий. Так что не парься. Смотри, лучше, на площадку. Смотри, как взглядом бегает по болельщикам. Тебя ищет. Точно говорю.

Почти сразу поймала взглядом макушку Козырского. Парень бежал спиной вперед, периодически поглядывая себе за плечо, на разминку, что велась впереди, и на трибуны, словно выискивая кого-то.

- Посмотри сюда, - шептала рядом Алёнка, словно зазывая его. – Выше. Ещё выше. Вот так!

Наши с ним взгляды встретились. Дыхание на секунду перехватило, словно меня толкнули к краю обрыва. От солнечного сплетения по телу разбежалось тепло и миллиарды щекочущих мурашек.

Уголки губ Матвея едва приподнялись, а в следующую секунду ему в лицо чуть не прилетел мяч, который он успел поймать.

- Хорош разминаться! Давайте играть, - скомандовал он другим игрокам, и его инициативу громким свистком подхватил наш физрук Иван Степанович.

- Видишь? - шепнула мне Алёнка, положив острый подбородок на плечо. – Он только тебя и ждал.

- Не выдумывай! - шикнула на неё и ткнула локтем в рёбра.

***

- Разбиваемся на команды! – густой бас физрука отлетел от потрескавшейся краски стен спортзала и ударил по барабанным перепонкам ничуть не меньше, чем это делал его свисток. – Козырский и Маслов за капитанов.

В центре площадки началось распределение игроков по командам. Оба капитана поочередно отбирали себе по игроку, между телом подкалывая друг друга в том, кто больший лузер в предстоящей игре. Добрая и правильная конкуренция друзей не настраивала команды на «мясо». От начального настроя, вообще, многое зависит. Бывали случаи, когда еще при распределении игроков в команды капитаны начинали драку, не поделив какого-то игрока.

Сегодня, к счастью, нам не грозит стать свидетелями поединка еще до начала основной игры.

Когда команды были сформированы, а лишние мячи убраны с площадки, Маслов кивком головы и лукавой улыбкой подозвал к себе Козырского. Склонившись к его уху, что-то шепнул и улыбнулся еще шире, заметив на лице Матвея сначала растерянность, а затем ядовитую ухмылку.