Ахматова и Гумилев. С любимыми не расставайтесь

– Спасибо! – повторила вслед за ними и Аня. Теперь ее мысли перекинулись со стихов на более приземленный предмет – как бы выбрать удобный момент и уйти погулять в одиночестве, не дожидаясь, пока братья и сестры тоже соберутся на утреннюю прогулку? С каким бы наслаждением она прошлась по узким и безлюдным переулкам и еще раз прокрутила в памяти только что написанные стихи!

Строя планы «побега» из дома, Аня направилась к дверям, но ее остановил негромкий, но, как всегда, строгий оклик отца:

– Анна, подожди минуту!

– Да, папа? – обернулась девочка с нехорошим предчувствием. Отцовский голос звучал так, словно она в чем-то провинилась и он собирался отчитать ее за это. Что же она опять упустила, что сделала не так? Неужели это то, чего она особенно опасалась, неужели Инна рассказала ему про ее стихи?! Или все-таки, успела она подумать с надеждой, дело в чем-нибудь другом?

Следующий же вопрос отца развеял эту надежду.

– Сочиняешь стихи? – слегка небрежно поинтересовался он.

Аня вздрогнула, но уже в следующий миг неожиданно поняла, что отец спросил это не слишком сердито, хотя и строго. Может, она зря так боялась, что он узнает ее секрет?

– Да, я… попробовала кое-что сочинить, – робко призналась девочка.

– Понятно, – кивнул Андрей Антонович. – Что ж, этим многие балуются, особенно в наше время. Хотя есть много гораздо более достойных занятий. Мне бы очень не хотелось, чтобы наша фамилия Горенко стояла под какими-нибудь… – он замялся, словно не зная, какое подобрать слово для обозначения стихов, – под рифмованными строчками. Чтобы кто-нибудь узнал, что дочь Горенко… какая-то поэтесса…

– Да, папа, вы правы, – тут же кивнула головой Аня.

– Очень рад, что ты меня поняла, – удовлетворенно улыбнулся Андрей Антонович.

Аня еще раз кивнула и вышла из столовой. О том, чтобы улизнуть на прогулку, теперь не могло быть и речи – достаточно и одного выговора в день. Поэтому она поспешно скрылась в своей комнате, взяла с полки первую попавшуюся книгу и села за стол, решив сделать вид, что читает.

«Какая-то поэтесса!» – повторила она про себя презрительные слова отца, и ей стало стыдно за свое первое стихотворение. Теперь, после этих слов, ей казалось, что она совершила что-то ужасно неприличное.

Но в ящике стола была спрятана тетрадь с этими первыми стихами и с множеством чистых страниц. А сама Аня уже задумала сочинить стихотворение про юного Александра Пушкина в Царском Селе. И, кажется, даже придумала, как его начать…

Девочка опустила глаза на раскрытую книгу и тихо ахнула от удивления. «Отечество нам – Царское Село!» – гласила первая бросившаяся ей в глаза строчка.

Аня медленно отодвинула сборник стихов Пушкина в сторону и, чувствуя себя безмерно виноватой перед отцом, нагнулась к ящику с тетрадкой.

Глава III Россия, Царское Село, 1903 г.

Божий Ангел, зимним утром

Тайно обручивший нас,

С нашей жизни беспечальной

Глаз не сводит потемневших.

А. Ахматова

Выходить из жарко натопленного дома Срезневских на мороз было неприятно даже в полушубке и муфте. Аня специально не торопилась на улицу – медленно застегивалась, долго и старательно убирала растрепавшиеся волосы под пуховый платок. Подруга Вера и ее младший брат Сергей тоже одевались без особой спешки, и Ане даже пришлось их ждать, что тоже немало обрадовало не желающую мерзнуть девушку. Однако в конце концов подруги закутались в шубы и платки, поворчали на копающегося Сережу и, заранее ежась от холода, направились к выходу.

На улице яркое, хоть и не греющее солнце и сверкающий под его лучами недавно выпавший чистый снег, еще не успевший посереть от дыма и пыли, немного примирили Аню с холодом, и на ее лице появилась легкая улыбка. Хоть она и не любила зиму, этот день обещал быть приятным. Сейчас они с Верой прогуляются по торговым рядам, докупят мишуры для елки, полюбуются другими красивыми игрушками… А вечером – Рождество, они соберутся дома всей семьей, и отец тоже будет с ними. Когда же все разойдутся спать, она останется одна в своей комнате, зажжет свечу и будет писать…

– Может, после Гостиного в кондитерскую зайдем? – спросила Верочка, возвращая подругу к более приземленным вещам.

Аня со вздохом посмотрела на уходящую вдаль скользкую дорогу. Впереди виднелось здание гимназии, где они с Верой учились, а напротив него – невзрачный, но любимый девушками магазин, торгующий сладостями. Она бы с огромным удовольствием съела кремовое пирожное и заодно посидела еще немного в тепле, перед тем как идти домой, но оставшихся у нее карманных денег хватило бы только на елочные украшения. О лакомствах, даже самых дешевых, на сегодня стоило забыть.

– Давай в другой раз? – небрежно предложила Аня подруге.

Вера и Сережа разочарованно поджали губы, но настаивать на своем не стали, догадавшись об истинной причине ее отказа от сладкого.

– Ну, ла-адно… – с чуть заметным недовольством протянула Верочка, но уже в следующую секунду ее лицо снова озарилось улыбкой: – Ой, это же мальчики Гумилевы! – замахала рукой двум идущим им навстречу по другой стороне улицы юношам: – Митя, Коля, идите сюда!