Аксель, Кри и Белая Маска

— Только ему? Может быть, немножечко и мне? Ладно, заканчиваю…К сожалению, в тот самый миг, когда вы вырвались на свободу, удача оставила нас и повернулась лицом к Штрою. Должен признать, это была не просто удача, а, как всегда, хитрость и предусмотрительность Многоликого… Но дайте срок!

— Даём, даём! Говорите! — подгоняла Кри, забыв все приличия.

— В игру вступил Белая Маска, — вздохнул Франадем. — Хоть его-то вы, надеюсь, помните?

— Белая Маска? Постойте… — нахмурился Аксель, переглянувшись с сестрой. — Это тот нарядный мальчик, который всё время спал наяву и во сне охранял Штроя? Штрой говорил, что передал ему на хранение свои человеческие чувства…

— А, он говорил с тобой о нём? — встрепенулся Франадем. — Не мог бы ты припомнить всё дословно? Это очень важно!

— Боюсь, что нет… — вздохнул Аксель. — Много времени прошло!

— Ничего, — бросил Франадем, — на то мы и волшебники…Вспомни, что сможешь, и погляди мне в глаза!

Аксель напряг память, вспоминая чаепитие со Штроем в обсерватории Потустороннего замка. Они сидели тогда вдвоём за столиком, а страшный мальчик в белом стоял на лестнице и, устремив на них пустые, тёмные глаза, спал. Наяву. Наяву…Пристальный взгляд Франадема погрузил взбудораженный мозг Акселя в сладкое оцепенение, и он тоже уснул. Тогда Франадем поднёс ладонь к его рту, и Аксель монотонно заговорил — за себя и за невидимого собеседника:

«— Вы — звёздный дух?

— Да.

— А…этот мальчик — ваш сын?

— У нас не бывает детей. Скорей уж я его сын.

Аксель давится чаем и долго кашляет со слезами на глазах, пока Штрой виновато суетится вокруг него с салфеткой и носовым платком.

— Извините.

— Ничего, ничего, это я виноват. Я бы и сам подавился, услышав такое…

Пауза.

— Попробую объяснить…Видишь ли, я когда-то тоже был человеком.

— А потом умерли, да?

— Вроде того. Если хочешь, я тебе устрою то же самое.

— Нет, спасибо. Я ещё поживу. И при чём тут ваш мальчик?

— Ну, после того, как я умер, во мне остались некоторые чисто человеческие качества. Само по себе это даже хорошо. Люди в принципе колдуют лучше, чем духи, потому что у них больше фантазии. Духам фантазия нужна не очень: у них и без того огромные возможности. И это… как бы тебе объяснить… не всегда идёт им на пользу. А с другой стороны, человеческие черты звёздному духу мешают, да ещё как! Появляются сомнения, ненужная жалость и прочее… Каждый человекодух решает проблему по-своему. Мне в конце концов удалось отделить всё лишнее, человеческое от остальных мыслей и чувств, и заключить в отдельном существе. И в знак того, что это — моё прошлое, прошлое, которого я не могу себе больше позволить, хотя прекрасно знаю ему цену, я одел своего человечка в нарядный, но старинный костюм. Понимаешь?

— Да. А зачем он вам вообще? Такой человечек?

— Я и сам часто спрашиваю себя об этом…Кто уничтожает своё прошлое, тот боится его. А настоящий дух ничего и никогда не боится! Наверное, вот так… Кроме того, он меня охраняет. И тоже получше любого духа. Прошлое должно охранять нас, иначе его и заводить не стоило… Тебя, к примеру, охраняет от бед твоё прошлое?

Аксель думает и твёрдо кивает. Как ни странно, он не вспоминает сейчас о дедушке Гуго.

— Когда у меня дела, я отключаю его сознание. Тогда он спит наяву, хотя при этом может неплохо работать. Но когда что-нибудь вокруг не так — угроза, опасность и так далее, — он проснётся и придёт мне на помощь, если заранее велеть ему это. Всё равно что завести будильник.

— Это вы здорово придумали».

Мрачно произнеся последнюю фразу, Аксель проснулся. Перед ним стоял Франадем, а из-за его спины выглядывала потрясённая услышанным Кри.

— Да, придумано неплохо, — сказал Франадем, садясь. — Это похоже на него…Любит блеснуть! Впрочем, ты ведь не дух, так что Штрой ничем не рисковал. Вот если бы обо всём этом знал Терфир…но как раз для него малолетний охранник Штроя оказался полной неожиданностью. Белая Маска, как позже назвал его Терфир в своём донесении, мгновенно залечил раны Штроя, и тот через несколько минут — спасительных для вас! — начал приходить в себя. Но по-настоящему он очнулся только к вечеру, чему вы обязаны ещё одной своей удачей. Будь Штрой в себе, он отозвал бы Зевса из космоса, узнав, что там объявились вы со Шворком. Да и «правильный», верный ему Главный Диспетчер отозвал бы…И вам не удалось бы ни уничтожить быкодракона, ни сорвать Заклятие Семи Смертей, чтобы спасти человеческое население вашей планеты.

— Ну, а Терфир? Не мог он, что ли, сбежать, пока Штрой приходил в себя? — полюбопытствовал Аксель. (Всё-таки жаль его немножко, хоть он и дух…)