Акт милосердия

Недели две назад она точно так же возвращалась в старенькую съемную халупу в Бирюлево после долгого рабочего дня в ресторане. Переодевалась, принимала душ и шла в какой-нибудь бар. Иногда знакомилась с кем-то, но дальше совместного потребления алкоголя не заходило.

Она сразу сбегала, едва дело доходило до поцелуев. А после звонила Майе и, слушая ее голосок, приходила в себя. Существование Майи, только это, заставляло Риту чувствовать смысл жизни. Даже их рухнувший двадцатидвухлетний брак с Кириллом имел смысл только из-за существования Майи.

Рита достала телефон. Восемь пропущенных звонков от Ани. Едва она поднесла телефон к лицу, как он снова затрезвонил.

– Да, – ответила Рита, остановившись у пивного магазина, призывно мигающего неоновой надписью «24 часа».

– Кирилл все рассказал, милая, – голос Ани хрипел от слез. – Где ты, детка?

– У пивнухи какой-то, – спокойно ответила Рита.

– Скинь локацию, Коля заберет тебя.

Ждать в магазине она не стала. Дождалась Колю на его белом грузовичке прямо у заправки. Муж Ани, крепкий и молчаливый Николай, не стал тормошить Риту. Только молча довел до машины и помог усесться на переднее кресло.

Спустя несколько минут они уже стояли у небольшого дома кремового цвета. У ворот, закутавшись в кофту, их встретила Аня с опухшими глазами.

– Ох, милая! – простонала она, прижимая Риту к себе.

Но та ничего не ответила. Рита не чувствовала в себе ни малейшего желания рыдать. Словно бы это могло вернуть Майю.

Они прошли в уютную, освещаемую желтыми лампами, гостиную. Николай молча налил Рите воды в стакан. Она залпом опустошила его, ощущая, как от холодной свежести проясняется в голове.

Аня усадила сестру в кресло. Она не переставала рыдать.

– Боже, Аня, перестань, – устало произнесла Рита и покачала головой, отказываясь от молчаливого предложения Коли налить в стакан что-то покрепче воды.

Старшая сестра окинула Риту подозрительным взглядом, который с каждой минутой становился все более озабоченным. Она поманила мужа на кухню, пока Рита крутила в руке стакан и смотрела в одну точку на ковре.

– Дело плохо, – услышала она шепот Ани и чуть усмехнулась.

«Да нет, сестренка, дела просто охренительные!» – Рита почувствовала нарастающую ярость. Все сильнее хотелось просто сбежать, швырнув стакан в стену.

С улицы донесся шелест шин. Полутемную гостиную осветил резанувший по окнам луч от фар.

– Тим приехал, – объявила Аня, выглянув в окно.

Тимур, крепкий парень под два метра, на которого едва находились подходящие по размеру рубашки, вихрем влетел в дом. Он молча миновал мать, чуть тронув ее за руку и поднял Риту из кресла, прижав головой к широкой груди. Он качал ее, словно ребенка, и впервые за этот вечер она почувствовала, как щиплет в глазах. Тимур осторожно посадил тетку обратно в кресло.

– Ох, тетя, прости, что не был с тобой в отделении, – произнес он, виновато глядя на нее карими глазами. – Я патрулировал район.

– Твое присутствие мало бы что изменило, – ответила Рита. Она посмотрела на стакан и все-таки кивнула Коле.

Тот участливо наполнил стакан выпивкой. Затем налил и себе.

– Узнали что-нибудь новое? – спросила Рита.

– Меня не подпускают к делу. Я заинтересованное лицо, – уныло ответил Тим. – Это такой шок. Я виделся с ней в этот день.

– Да? – в глазах Риты блеснул жадный огонь. – И где?

– В студенческой кафешке. Она частенько там бывает, – Тим осекся, – бывала. С Сашкой.

– Ты знаком с ним? – спросила Рита.

– Да, неплохой парень, – кивнул Том. – Только для Майя не особо подходил, как по мне.

– Почему? – сухо продолжала расспрашивать Рита. Поморщившись, она нервно отглотнула из стакана.

– Он весельчак и душа компании. Любит вечеринки и турпоходы, вечно тянул Майю из дома. А она наоборот…

– Любит книги и сидеть в Интернете, – закончила за него Рита.

– Да, – кивнул Том.

Повисла тишина. Николай с Аней скрылись на кухне, где сестра что-то суетливо готовила. Кара, собака, прожившая в доме уже больше десяти лет, устроилась возле ног Риты и положила морду ей на ступню. «Кажется, будто ничего и не случилось», – с горечью подумала женщина, глядя на эту мирно сопящую морду.

– Кто мог убить мою девочку, Тим? – спросила Риту.

Постепенно выстроенный внутри заслон опускался. Рита чувствовала, что скоро отталкиваемая боль накроет ее с головой.

– Я не знаю, – покачал племянник головой. – Я сам пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь. Она ни с кем не ругалась, да и не общалась толком ни с кем. Пару раз в месяц мы с ней встречались за чашкой кофе или за кружкой пива вечером вместе со Сашкой. На учебе у нее вообще была только одна приятельница. Наша тихоня Майя.

– Да, она всегда была замкнутой, – кивнула Рита и внезапно выпалила то, что гложило ее уже очень долго: – Господи, Томми, я отвратительная мать. Я бросила своего ребенка на целый год и жила своей жизнью. И вот меня за это наказали.