Актеры затонувшего театра

– Что же такого можно сочинить в стихах, чтобы человек готов был убить автора? – удивилась Вера.

– Да ничего особенного. Хотите, прочитаю? – предложил Софьин.

– Если вас не затруднит.

– Тогда слушайте, – усмехнулся Борис Борисович:

Козленков как-то раз пошел к Ручью напиться,Нажрался и пошел домой пешком,а там на час езды.Устал… Решил в подъезде помочиться,Где Волков жил, и получил… внушенье.

Всем объявляю Соломоново решенье:Пусть знает всяк, кто хочет хватанутьчужого виски,От Волкова получит и по жопе, и по письке…

– Ну да, действительно зло, – нахмурилась Вера. – И неужели он ко всем так относится? Вот что, например, можно написать про эту девушку, которую мы только что встретили? Она такая тихая и скромная.

– Не знаете, что можно про Таню написать? Тогда позвольте прочитать эпиграмму и на нее.

Хорошавина ТатьянаСпит в сапожках из сафьяна,Чтоб не стибрили враги:

Так сапожки дороги.Ну а раньше у нееТеатральное жульеСкоммуниздило белье…Одеяло убежало,Улетела простыняИ подушка как лягушкаУскакала от нея.И счастливая такая

В сапогах, хотя нагая,Таня спит без памяти.Ангелочек, мать ети.

Софьин выпалил все это на одном дыхании и посмотрел на собеседницу.

– Как вам такие вирши?

– Ужасно! Зачем он так?

– Характер такой, – пожал плечами Борис Борисович. – Волков – талантливый человек. Всех уверяет, что он потомок основателя первого русского театра – актера Федора Григорьевича Волкова. Многие, как говорится, верят. Но я решил навести справки. Подтверждений этому не нашел. Его отец, Андрей Иванович, был актером какого-то провинциального театра и умер – точнее, замерз. Возвращался домой зимней ночью, прихватило сердце, упал и замерз. Вероятно, пьяным был. Наш Федя Волков тогда еще в школе учился. Большую часть своей жизни он шел по стопам родителя. Но потом его пригласили в кино, и пошло-поехало. Но это уже сравнительно недавно было. Но живет он по сравнению с другими собратьями по театру относительно неплохо в финансовом смысле.

– А вы его на сцене видели? – спросила Вера.

– Естественно. Я был на их спектакле в Осло. Честно признаюсь, понравилась постановка. Но там весь зал с ума сходил. Не удивлюсь, что в скором времени отправится театр «Тетрис» по европейским городам и весям с гастролями. Удивят своей постановкой «Гедды Габлер» весь мир.

– Я, к стыду своему, не знаю спектакля, о котором вы говорите, – призналась Вера.

– Разве? – удивился Софьин. – Это пьеса Ибсена о молодой девушке, которая всех ненавидит. Не то что ненавидит, но ей противно всякое прикосновение мужа, она ненавидит окружающих женщин, она хочет быть другой – женщиной, которая ни в чем не уступает мужчинам. Она хочет быть такой же, как и ее умерший отец-генерал. Потом она кончает жизнь самоубийством, узнав, что беременна.

– Ужасная пьеса!

– Великая. Но от нее все устали давно. Феминизм уже не такая острая тема, как сто с лишним лет назад… Но Гилберт Янович так поставил спектакль, что скоро будут его самого приглашать во все крупнейшие театры мира, чтобы он и для них поставил нечто подобное. Представьте такую сцену, которую он придумал и которой у Ибсена вроде как нет, да и быть не могло… Ночь. На столе подсвечник с догорающей свечой. Гедда лежит в постели с мужем. Он прикасается к ней – она его отталкивает, но муж настаивает и делает свое дело чуть ли не силой. В комнате темно, Гедда с отвращением отдается и смотрит перед собой… И вдруг в темноте неожиданно вспыхивает на пару секунд круг света, а в нем обнаженный молодой мужчина. Гедда начинает искать его в темноте глазами, и то тут, то там вспыхивает на секунду круг света: и там и сям появляется голый мужчина, потом другой… И вдруг Гедда начинает испытывать… И кричит…

– То есть появляются актеры? Абсолютно голые? – не поверила Вера.

– Абсолютно. Скаудер ввел в спектакль еще одного персонажа, которого нет у Ибсена, – генерала Габлера. Он потом тоже появляется из темноты…

– Голый?

– Не совсем. Волков, а он играет роль генерала, наотрез отказался раздеваться полностью. Генерал Габлер появляется в солдатских кальсонах и с саблей на боку. И Гедда понимает сразу, кого она хочет на самом деле.

– Странная постановка. Я бы старалась не смотреть на сцену, раз там голые мужчины.