Актриса и жмот

— Моё имя слишком известно в некоторых кругах. — Он потянулся за кочергой и поправил дрова в камине. — Впрочем, — вернул инструмент на место у стены и опять откинулся на спинку кресла, — вряд ли вы туда вхожи. — Повернул голову и посмотрел на ноги незнакомки в тапочках, валявшихся в комнате для гостей.

— А как вас зовут ваши друзья?

— Меня не зовут. Я сам прихожу.

Девушка прихлебнула горячий напиток и обвела взглядом помещение. Немного удивилась, увидев на камине, вместо традиционных часов в стиле барокко, стеклянную колбу «восьмёркой» с мельчайшим песком внутри и на подставке из грубого дерева. Рядом стоял массивный фонарик. Скорее всего, подводный. Подойти поближе и рассмотреть не получалось — пусть к огню загораживала троица: слева хозяин в своём кресле, справа металлически

й кот из нержавеющих пластин напоминающих не то чешую, не то кольчугу, а между ними, словно человек с золотого сечения Микеланджело с распростёртыми руками и ногами, сушился огромный раскрытый трикотажный чёрный зонт-трость.

— Какой у вас интересный питомец, — заметила отполированную спинку кота девушка. Видимо, животное регулярно поглаживали по этому месту. — Вы, наверное, его очень любите. А как зовут его?

Генриху захотелось спрятать кота за пазуху, но он всё-таки ответил:

— Беатриче.

— Вот как? Это кошечка?

— Да. Под хвостом пусто, поэтому кошечка, — мужчина сделал вид, что такой операции, как кастрация, в его мире просто не существует.

— Как интересно. А у нас с дедушкой тоже живёт кот. Его зовут…

— Послушайте, миссис…

— Мисс.

— Что?

— Мисс Флейминг.

«Хм… Мда, похожа», — вспомнил Мальгауден фламинго.

— Послушайте, мисс… идите к себе в комнату. Пожалуйста. Если вы сейчас же не оставите меня в покое, я за руку отведу вас спать и лягу вместе с вами.

Девушка слегка задохнулась от столь неожиданных планов хозяина, а от неудобства ситуации чуть не выронила чашку.

— Счастливого Рождества, — очень вежливым тоном попрощалась она и, развернувшись, неслышно вышла.

— Угу.

* * *

Проснулся Генрих как обычно. В шесть.

Было ещё темно.

Мужчина вспомнил, что сегодня Рождество, а значит, у него масса дел. Начались загруженные деньки — в одном его клубе под названием «Thermos» назначена вечеринка компании социологических исследований, а главный зал второго клуба «System» на свой день рождения заказал один банковский клерк — короче, забот невпроворот.

Мистер Мальгауден прошел в ванную, побрился, затем сварил себе кофе на кухне, старательно обходя результаты труда вчерашней гостьи.

«Ничего, послезавтра приедет мистер Стюарт и всё выкинет», — окинул брезгливым взглядом застывшие и подсохшие оладьи.

Кстати, только увидев их, он вспомнил, что в замке не один.

Разбавляя в воздухе аромат кофе запахом туалетной воды после бритья, проследовал через холл в спальню, где в довольно быстром темпе оделся. Когда направился к комнате для гостей, предвкушая, как сейчас разбудит постоялицу таким же «Бах! Бах!», каким вчера она нарушила гомеостаз единства замка и хозяина, по пути наткнулся взглядом на нечто незнакомое под ёлкой. «Дерево», кстати, сегодня не горело огнями — его он выключил перед сном — и выглядело как-то по-другому.

Может, поэтому Генрих до сих пор не заметил этой красивой красочной коробки на полу у самого ствола. Сюрприз смахивал на подарок, но почему-то не упакованный в положенную бумагу и не перевязанный предусмотренным цветочком.

Долго не раздумывая, Мальгауден подошел, поднял находку и взвесил на руках.

«Хм, увесисто. Тринитротолуол?» — поднёс к уху и прислушался.

Коробка ответила мёртвой тишиной.

«Вскрывать только в присутствии свидетелей» — гласила в углу надпись небольшими буквами.

— Что за… чертовщина… — сдвинул брови к переносице Генрих. — Если бы я следовал всем предписаниям, — принялся вертеть куб в поисках зацепки, — я бы не был сейчас… — наконец ему удалось поддеть пальцами крышку и снять её. — Матерь божья, — вырвалось у Мальгаудена помимо воли от представшего пред ним душераздирающего зрелища — коробок был под завязку утрамбован пачками фунтов стерлингов, поверх которых лежала одинокая пятифунтовая купюра. От красного цвета и профиля Королевы ЕлизаветыII рябило в глазах. — В жизни не видел ничего сексуальней… — как зачарованный заулыбался Генрих. В век безналички и криптовалюты, он уже даже забыл, как выглядят пачки «живых» денег.

И тут же заметил конверт, прикреплённый к крышке. С предвкушением быстренько распечатал его и прочитал красивый, «сказочный» типографский шрифт.

«Итак, вы стали счастливым обладателем ста тысяч и пяти фунтов стерлингов. Поздравляем. Это настоящие деньги. Потратьте их по своему желанию, но помните, расплачиваться ими вы можете только в присутствии тех, с кем вскрыли коробку. В противном случае банкноты сразу же превратятся в фальшивые. Свидетелям же принадлежит равная с вами доля. Остерегайтесь настоящих подделок. Счастливого Рождества».

Генрих поднял голову и часто-часто заморгал.