Акция прикрытия

Но в те времена Семен Поплавский чувствовал себя более счастливым, ибо мог делать, что ему нравилось. А нравилось ему ходить в широченных, не стесняющих движений штанах, немаркой ковбойке и разношенных сандалетах, пить простую русскую водку под сальце да квашеную капусту, драть мясистых, грудастых и задастых баб с ногами, напоминающими ножки рояля, по вечерам щелкать семечки на диване у телевизора…

В принципе, ему всего хватало, а про счета в зарубежных банках да особняки на Кипре и подумать было невозможно: это уже изменой Родине попахивало, тут никакие связи не помогут — схватят, имущество опишут, конфискуют, а самого шлепнут и в газете пропишут, чтоб другим неповадно…

А зачем ему, к шуту, эти особняки? Ну съездит разок-другой за год, поживет, полюбуется… И что? А эти девки тонкие, с ногами, как палки, — они ему зачем? Только разденутся, норовят минет сделать, а ему это вообще никакого удовольствия, противно даже… Комнаты дома какие-то нежилые, без того привычного дивана никакого уюта, семечки приходится тайком лузгать, костюмы, галстуки, приемы… Мэр, начальники большущие, иностранные партнеры… Остановиться уже нельзя, но жить приходится не как хочется, а как надо. Значит, ты уже не хозяин денег, а их раб. И ничего с этим не поделаешь!

К тому же иногда возникала мыслишка: ведь не вечно будет сегодняшняя вседозволенность, рано или поздно потянут к ответу… Именно на такой случай у них у всех дома и счета за рубежом заготовлены. Но если умный человек придет, он первым делом границы закроет, а потом разбираться начнет. Да и что делать Семену Поплавскому в той же Греции?

Нет, надо за Россию держаться, а значит, отпор врагам давать, не позволять себя раком поставить… А враг сейчас совершенно новый нежданно объявился. Чего ему надо? Денег? Да нет, вряд ли… Он при власти большой, а она дороже денег. Значит, хочет еще больший кусок власти отхватить! Ну ладно, посмотрим — кто кого….

А Коржов тем временем ознакомил Президента с собранными материалами.

— Вот оно, значит, как… — Хозяин повертел фотографию встревоженного Сероштанова на фоне вывески «Города». — Сам приехал… Лично!

Последнее слово Президент, в свойственной ему манере акцентировать наиболее важное соответствующей интонацией, произнес громко и подчеркнуто четко.

— Он же поддержку обещал. — Начальник СБП показал аудиокассету. — Опергруппу прислал, не сработало, попробовал на испуг взять. Панов тоже ОМОН направил, но сам не заявился…

— Небось на убийства, грабежи так быстро не приезжают.

— По полдня ждут, — подлил масла в огонь Коржов. — Когда бомбу в метро нашли, Сероштанов три часа не мог саперов найти…

— Вот оно, значит, как, — повторил Президент, суровея лицом, будто только сейчас узнал о творящихся безобразиях. — Этого мы терпеть не будем!

Большая крестьянская, все еще сильная рука рубанула воздух.

— Готовь проект указа… На обоих!

— Их там целая банда. — Начальник СБП ковал железо, пока горячо. — И мэр заодно, и другие… Вот здесь все по алфавиту…

Он осторожно положил перед Хозяином пухлое досье, но тот его не заметил. Судя по сразу поскучневшему лицу, и не собирался замечать.

— Так что мне, по-твоему, всех разогнать? А с кем оставаться? Других-то нет!

Досье мгновенно исчезло с полированной столешницы.

— Просто контроль за ними нужен. А кто за ФСК и МВД уследит? Некому. Если бы не мы, вообще ничего бы не вышло…

— Вот ты и следи, — благодушно буркнул Хозяин. — Я ж тебе разрешил. Чего еще нужно?

Коржов вздохнул.

— Взяли мы их, а толку — никакого. Всех тут же и выпустили. Документы задним числом изготовили, получается, что оружие у всех законное… Вот если бы у нас свой следственный отдел был да своя тюрьма… Тогда бы всех раскрутили!

Президент тоже вздохнул.

— Может, и дадим. Как ты себя покажешь. Бди!

Начальник СБП кивнул. Еще один шаг к поставленной цели сделан. Надо только переиграть конкурентов…

* * *

— Почему мне так не везет? — этот банальный риторический вопрос обычно задают сильно пьяные люди или менее пьяные, но тогда не кому угодно, а только близким друзьям. — Скажи, Генка, почему?

Капитан-лейтенант Чижик сделал выводы из приключения в «Арагви» и избегал «предельной загрузки». Просто с капитаном второго ранга Шелковским они четыре года спали в училищной казарме на соседних койках, ходили в наряды, бегали в самоволки, дрались с «сапогами»[18], ходили к бабам, однажды вместе лечились от гонореи, потом плавали на одной лодке, пока судьба и ступеньки карьеры не развели их по разным кораблям.

Они не виделись несколько лет, случайно встретились в коридорах Главкомата ВМФ, искренне обрадовались встрече и теперь сидели в «люксе» ведомственной гостиницы, который полагался лишь командирам серьезных кораблей. Шелковский только что получил право на шикарные апартаменты: подпись на приказе о назначении его командиром многоцелевой лодки-«охотника» еще не успела высохнуть.