Акция прикрытия

Но Карпенко исчерпал свой словарный запас.

— Идите домой и останетесь живы, — повторил он.

— Неверная собака, ты нас пугаешь?! — На этот раз Ибрагим заорал по-русски и, оттесняя Алаудина, сунул в купе ствол автомата.

Бах! Бах! Бах!

Алаудин успел заметить, как язычок пламени прожег куртку, лежащую на коленях у молодого, его спутники так и не поняли, откуда прозвучали выстрелы. Тупые пээмовские пули очень эффективны на малой дистанции. Череп Алаудина дернулся, из дыры в затылке выплеснулась красно-серая каша. Ибрагиму полутонный удар пришелся в грудь, тело отлетело к коридорному окну и сползло вниз, оставив кровавые потеки на белой занавеске. Третья пуля пробила обшивку вагона и унеслась на двести метров в небо, после чего потеряла скорость и упала на холодную землю, не причинив никому вреда.

Третий бандит, забрызганный мозговым веществом сотоварища, бросил оружие и, истошно вопя, кинулся к тамбуру. Королев выскочил в коридор и пальнул вслед. Еще одно тело грохнулось на жесткий пол вагона.

— Уходим! — Подхватив автомат, Карпенко выбил стекло и, ловко выбравшись наружу, спрыгнул. Королев последовал за ним. Оба побежали в ночную степь, но, услышав грохот встречного поезда, вернулись к полотну. Это был товарняк. Карпенко махнул рукой, бросился к грохочущим вагонам, побежал рядом, ухватился за поручень и прыгнул на подножку груженной щебнем платформы. От сильного рывка автомат отлетел в темноту. Тяжело дыша, он опустился на острые камешки. С другого конца платформы пробирался к нему Королев.

Заканчивая «проверку» спальных вагонов, Волк сунул в карман очередной паспорт.

— Документы не в порядке, — объявил он. — Сойдите с поезда для выяснения.

Паспорт принадлежал красивой блондинке лет тридцати. Она ехала с мужем — низкорослым и седым, с кислым лицом, который был на добрых пятнадцать лет старше супруги. Обычно жен не трогали во избежание всевозможных эксцессов, но блондинка очень понравилась Волку, а от кислолицего мужичка вряд ли стоило ждать неприятностей.

— Что за глупости! — возмутилась блондинка. — У нас дипломатические паспорта, даже в Иране никто не придирался!

Муж смотрел в сторону.

— Сойдите для выяснения! — непреклонно приказал Волк. Когда он работал механизатором в совхозе и через день получал нахлобучки за пьянство и прогулы, он и подумать не мог, что будет распоряжаться человеческими судьбами и выбирать себе любых женщин.

— Никуда я не пойду! — отрезала она. — Вам надо, вот и разбирайтесь. Но без меня!

Баба ничего не понимала. Зато муж не заблуждался насчет того, каким может быть «разбирательство» в пустынной чеченской степи.

— Я — торговый представитель России в Иране, — дрожащим голосом сказал он, по-прежнему глядя в сторону. — И я, и супруга пользуемся дипломатической неприкосновенностью…

Волк криво усмехнулся.

— И она, говоришь, пользуется? Вот мы сейчас проверим!

Схватив женщину за руку, он рванул ее с места.

— Выходи, а то хуже будет!

В голубых глазах колыхнулся страх. До нее тоже дошло, что к чему… Волк почувствовал возбуждение. Не только от предвкушения предстоящего, а от откровенности ситуации, осознания своего всемогущества и явной беспомощности сидящих перед ним людей.

— Быстро выходи! — закричали стоящие за спиной. Волка бандиты. Белая кожа и платиновые волосы женщины привели их в неистовство. — Из-за тебя весь поезд стоит!

— И правда, товарищи, выйдите разберитесь, чего же нам всем из-за вас мучиться, — неожиданно раздался елейный голос из соседнего купе.

— Слышала, что говорят! Выходи!

Волк выдернул блондинку в коридор и подтолкнул к выходу. Удерживая равновесие, она шагнула вперед, упираясь, сделала еще один шаг.

— Наташа, оденься! — Кислолицый высунулся из купе, протягивая кожаное, со стеганой подкладкой пальто.

— Не бойся, не замерзнет! — загоготали «гвардейцы».

Гогот оборвали выстрелы. Три подряд, потом еще один.

Метнулся и оборвался истошный крик. Ударила автоматная очередь.

— За мной!

Оттолкнув женщину, Волк побежал на выход. Следом рванулись соучастники.

— Где?! Что?! — Из вагонов всполошенно выкатывались «волки ислама».

— Алаудина убили с ребятами! — истошно вопил кто-то. — Вон туда побежали!

«Гвардейцы» бросались под вагоны, несколько человек, опустившись на колено, палили под составом из автоматов. По соседнему пути грохотал встречный поезд. В общей сумятице тегеранский скорый тронулся и покатился, быстро набирая ход. Из-под колеса раздался визг, исполненный ужаса и боли.

— Ноги отрезало! Сулейману ноги отрезало! Бей их!

Автоматные очереди ударили по проносящимся вагонам. Но когда стреляешь в упор, пули уходят вверх, прошивая вагоны по касательной. «Волки» чувствовали, что эффективность огня низка, и от досады выли по-волчьи. Через несколько минут скорый мелькал красными хвостовыми фонарями.

— Кто держал машинистов? — зловеще спросил Идигов.

Молодой парень испуганно разводил руками:

— Стрелять начали, я и выскочил помочь…

— Хорошо помог!

Кованый приклад обрушился на незадачливого стража. Хрустнула кость. Волк избивал провинившегося до тех пор, пока тот не перестал шевелиться.