Актуальные проблемы Европы №1 / 2013

Сегодня мы вполне понимаем, что крах СССР был не только геополитической катастрофой для России, но и источником мирового цивилизационного регресса. И здесь уместно привести в пример экономические идеи воспитанника Австрийской школы (в лице Ф. Визера и Е. Бём-Баверка) Й. Шумпетера, который полагал, что развитие рыночной экономики не может происходить без известной доли инноваций. Он считал, что в условиях совершенной конкуренции, где цены товаров совпадают с предельными издержками на их производство и прибыль равняется нулю, единственная возможность развития заключается в инновационной активности тех, кого Шумпетер называет предпринимателями. Последние создают новые комбинации вещей и сил, имеющихся в нашем распоряжении.

Для поддержки инноваций нужны средства. Эти средства не могут быть изъяты из естественного кругооборота (при нулевой прибыли), поскольку они создаются через механизм инфляции – кредитование. Таким образом, в самой по себе инновационной деятельности нужны и кредит, и предпринимательская мотивация хозяйствующего субъекта (например, радость творчества или воля к победе).

Концептуальные построения Шумпетера только отчасти продолжают усилия Австрийской школы по описанию базовых процессов капиталистической экономики. Шумпетер, в отличие от остальных австрийцев, локомотивом инновационной экономики делает не деньги, а конечные потребности людей. В этом состоит смысл его версии концепции устойчивого экономического равновесия

, где производство всегда примерно соответствует потреблению, а творческие усилия людей, в данном случае предпринимателей, которые на свой страх и риск реализуют новые идеи и стимулируют развитие, а не обогащение, являются источником развития. Основные кризисные явления, циклические по своему характеру, происходят, как полагает Шумпетер, вследствие перепроизводства новых (инновационных) товаров и услуг, которые резко снижают цену на рынке и ведут к временной депрессии (сегодня чаще используется термин рецессия). Депрессия помогает стабилизировать рынок и оздоровить экономику. «…Депрессия, – пишет Шумпетер, – осуществляет то, что обещал подъем. <…> поток благ стал более обильным, частично реорганизовано производство, снижены издержки производства, и то, что вначале выступало в виде предпринимательской прибыли, в конечном счете увеличивает устойчивые реальные доходы» (19). Таким образом, депрессия должна, как мы видим, не только вести к экономическому выравниванию спроса и потребления, но и перераспределению общественного богатства через механизм дефляции (падение цен на товары), а значит, к всеобщему обогащению.

Однако механизм кризисов не столь прозрачен, и в эпоху монополистического капитализма с его феноменом монопольно высоких цен и картельных сговоров дефляционный механизм объективно ослаблен. Именно поэтому на его место должен прийти более эффективный и рациональный способ хозяйствования – социализм.

В 40-е годы Шумпетер начинает все больше внимание уделять социализму, чем окончательно порывает с австрийством. Особое значение приобретает его книга «Капитализм, социализм и демократия» (1942), где демонстрируются значительные преимущества социалистической плановой экономики (по крайней мере в отраслях, производящих средства производства) перед капиталистической в вопросах рациональности производства и оптимизации его процессов (20). Теория Шумпетера как конкурирующая исследовательская программа выглядит сегодня привлекательней, чем либеральные идеи его предшественников.

Таким образом, современный идейный крах Австрийской и Чикагской школ показывает, что чисто рыночная модель инновационной экономики сегодня принципиально невозможна: на инновационную деятельность попросту нет денег. Но даже если такие средства появятся, любая попытка ее восстановления неминуемо обречена на неудачу в условиях ограниченных возможностей рынка, т.е. конечного спроса на товары и услуги. Таким образом, перед нами снова с необходимостью вырастает неизбежность плановой экономики или, по крайней мере, экономики прогноза и регулирования.

Конец эры капитализма: крах или демонтаж?

Если позитивизм связывает свое будущее с буржуазным обществом и капиталистической экономикой, то его исторический оппонент марксизм, напротив, предсказал полное и окончательное поражение капитализма. Еще несколько лет назад тезис о крахе капитализма мог казаться чудовищным заблуждением марксистских мыслителей, особенно на фоне крушения Советского Союза. Однако сегодня учение о неизбежном крахе капитализма вновь обретает актуальность, тем более что поражение официального советского марксизма, построенного на догматизированных суждениях В.И. Ленина, открыло дорогу работам других марксистов, прежде всего оппонентов вождя русской революции.

В контексте этой статьи нас больше всего интересуют идеи Розы Люксембург, высказанные ею в книге «Накопление капитала». Первая позиция, которая здесь важна, – это критика Р. Люксембург абстрактной теории расширенного производства Маркса.