Актуальные проблемы современной лингвистики. Учебное пособие

Приведем пример, записанный в сентябре 1993 года. (В булочной стоит большая очередь в кассу):

А. (пожилая женщина) Ну вот что они столько народу собрали // Поставили бы двух-трех продавцов / пусть бы они деньги брали // А потом бы через кассу провели //

Б. (возражает) Так нельзя // По закону запрещено // Я сама видела в магазине / как директора за это оштрафовали // Нельзя по закону//

А. (мгновенно реагирует) По закону! Да разве у нас есть законы? Одно беззаконие! (Далее начинается активное обсуждение политических проблем, в котором принимает участие сразу несколько человек).

Таким образом, слово закон явилось

своего рода сигналом для тематического переключения разговора.

Показателен еще один небольшой, но очень характерный с точки зрения отражения стереотипов массового обыденного сознания разговор в очереди (записан в декабре 1992 года):

М. (мужчина лет 30) Вот можно сказать дожили // И за хлебом очередь // Если дальше так пойдет / придется эту демократию придушить//

Ж. (пожилая женщина) Ее теперь ничем не уничтожишь // Раньше можно было / а теперь у нее деньги / войска //

М. Ну на самом деле это не демократия // В демократической стране люди свободные / а мы разве свободные? Это не демократическое правительство //Люди просто хотели коммунистов скинуть / вот и поторопились //

Ж. Ну а где же демократическое-то взять?

М. Настоящее правительство еще не пришло // Настоящее правительство / это такое / которое о простых людях думают/ свою страну любят // А эти все на Америку смотрят // Я ничего не говорю // Америка очень прекрасная страна // Но мы-то не Америка //

Ж. Да / у нас должно быть не так

// Чтобы больше души было // Чтоб любовь была //.

В последнее время коммуникативное пространство очереди сузилось. Однако можно наблюдать расширение пространства иной коммуникативной ситуации – «Рынок». Это связано с появлением частной уличной торговли, мелкооптовых вещевых рынков и т.п.

Ситуация покупки на продовольственном (бывшем «колхозном») рынке отличается от ситуации покупки в магазине стереотипным вопросом о цене товара («почем?» вместо «сколько стоит?»), формами обращений («хозяин», «хозяйка», возможно обращение на «ты»), набором специфических стереотипных клише, отражающих переговоры о цене товара (А. Мясо ваше почем? Б. Прошу восемь // Будете брать / уступлю //).

В данной коммуникативной сфере каждый новый контакт (микрообращение, микроситуация) воспринимается как продолжение предыдущего микродиалога в рамках макроконтекста. Ср. например, вопрос о цене товара: А у вас почем лук? В этом случае «вписанность» в макроконтекст маркируется как вербально (с помощью частицы а и инверсивного порядка слов), так и просодически (акцентное выделение на местоимении вас, незавершенная мелодика «переспроса»). Возможна также только просодическая отмеченность: Почем ваш лук? (восходящий мелодический акцент на слове

почем).

Рынок – это та коммуникативная сфера, где часто намеренно преодолевается барьер официальности, реализуется установка на контакт, диалог с конкретным партнером. Это стереотипная ситуация, предполагающая широкое проявление личностного начала. Она допускает иные, более раскованные модели поведения.

Приведем в качестве примера следующий диалог. «Почем творог?» – спрашивает одна из покупательниц. И, не дождавшись ответа от продавца, занятого с другим покупателем, слегка толкает локтем соседку, надеясь получить ответ от нее. «Двести пятьдесят», – отвечает та, шутливо толкая в ответ спросившую. Обе смеются.

Именно при общении на рынке ярко проявляется установка собеседников на шутку, игру, особенно в момент «переговоров» о цене товара:

А. (покупатель) Почем розы?

Б. (продавец) Три тыщи //

А. (молчит)

Б. Две с половиной //

А. (опять молчит)

Б. Две // Вы меня уговорили //

Выше мы уже говорили о том, что игровая стихия ярко проявляется в устной неофициальной рекламе. Приведем еще несколько образцов шутливых зазывов, записанных на рынках.

Мужчина торгует цветами: Без президентского налога! Без президентского налога / без наценки!

Женщина-распространитель лотерейных билетов: Пожалуйста! Машину / дачу и мужа в придачу!

Торговка пирожками: Горячие пирожки с мясом! Берите пирожки / через полчаса подорожает!

Подводя итог, можно отметить, что изучение языка города в периоды коренных социальных преобразований имеет особый научный интерес, т.к. в этой речевой сфере наглядно обнаруживают себя изменения в языковой ситуации в целом. Кроме того, записи устной речи – это хроника времени, неофициальный документ эпохи.