Аквариум с золотыми рыбками

Уиллоус с трудом приподнялся, держась за раненый бок. Вместе с Клер они приблизились к Франклину.

Глаза Франклина скользнули по груди Уиллоуса. Взгляд остановился на его куртке, на бронежилете под ней.

– Одежда творит мужчину, да, Джек?

– Мне кажется, мы оба оделись сегодня сообразно случаю, – ответил Уиллоус.

Франклин улыбнулся Уиллоусу печальной опустошенной улыбкой, показав испачканные губной помадой и кровью зубы. Он слабо дернулся, пытаясь ухватиться за оборванный подол своего платья. Темная кожа пистолетной кобуры выделялась на фоне бледной бессильной плоти.

Паркер увидела, что он одет в женские трусики – ноги его были побриты. Он издал булькающий звук, похожий на крик чайки; пальцы его судорожно тянулись к краю подола. Неужто он смущался? Паркер одернула его платье до колен.

– Славная работа, – прохрипел Франклин.

– Я пойду за врачом, – сказала Паркер.

Франклин покрылся испариной. Косметика на его лице осыпалась и потекла, выставляя напоказ впалые щетинистые щеки. Он подмигнул Уиллоусу:

– Какие-нибудь вопросы, Джек?

– Почему «Клуб одиноких»?

– Начать можно было где угодно. Это могла быть и телефонная книга.

– Это тот самый клуб, в котором ты впервые встретился со своей женой?

– Точно. После того как я решил убить Аткинсона, я пробрался туда. Долгое время там ничего не менялось. Я залез через заднюю дверь. Ключи от архива лежали на столе у Мак-Кормик. Он не запирался… – Франклин замолчал. – На той рождественской фотографии, которую я повесил на стену в офисе у Мак-Кормик, была снята моя жена.

– Там, где были изображены ноги? Ты хотел подшутить над нами, Джордж?

– Она все еще хранит эти туфли. В пластиковом пакете на чердаке. Я оставил одну похожую туфлю на Джервис, когда застрелил Паттерсона. Вышитые на подъеме сердечки. Действительно красиво…

Франклин закашлялся. Легкая красная дымка повисла в воздухе. Кровь из сквозной раны на его спине образовала уже целую лужу, кровь стекала по его левой руке, прокладывая себе русло между его неуклюжими пальцами.

– Я так сильно любил ее, – сказал он тихо, – я так сильно любил ее, а оказалось, что я ее совсем не знал.

Сидящие в глубоких черно-фиолетовых впадинах глаза Франклина стали тусклыми и безразличными, зрачки сузились, хотя в помещении было совсем мало света. Он закрыл глаза, затем вновь открыл их, отыскивая взглядом Уиллоуса. Он судорожно схватился за лацкан его куртки и сказал:

– Ругай меня, Джек, я умираю.

Уиллоус крепко сжал руку Франклина. В правом боку, куда угодила пуля Франклина, у Уиллоуса произошло внутреннее кровоизлияние. Он вдруг почувствовал озноб, головокружение, и вдруг у него начался припадок безумного хохота, и его охватил панический ужас.

Потом, когда его расспрашивали, о чем они тогда беседовали, Уиллоус не мог вспомнить ни единого слова.