Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной

– В условиях глубокой конспирации.

– Шутите? – вырвалось у Славика.

– Нисколько. Организация засекречена, каждая акция тщательно планируется…

– А что за акции?

– Н-ну, скажем, тайное изучение после уроков «Униженных и оскорблённых» Достоевского…

– Тайное?

– Именно тайное.

– Ишь ты! – с уважением вымолвил Славик.

– Да, вот так… Нет, посадить, конечно, училку, сам понимаешь, не посадят и выгнать не выгонят, а вот выговор за такие проказы влепят запросто… Да и под сокращение потом могут подвести…

– Часто так было?

– Да пока Бог миловал. Я ж говорю: полная конспирация. В коридоре кто-нибудь из учеников на стрёме стоит с телефоном – прогульщиком прикидывается… Нет, ну случались накладки, случались… – вынужден был тем не менее признать он. – Тоже ничего страшного. Есть у нас на такую проруху особый отдел. Завуча подкупить, директора подшантажировать…

– Со взрослыми тоже работаете?

– А как же! Вот скажи, много ты раньше встречал взрослых, чтобы для души Пушкина перечитывали, Лермонтова? Сдадут экзамены – и тут же всё забудут. Ну, может быть, какой стишок в памяти застрянет… в лучшем случае… А сейчас, ты не поверишь: тайные сходки аксаковцев, бунинцев… Туда ещё попробуй внедрись! Проверки, перепроверки, агентурные сети, пароли… Каждая группа разбита на ячейки по четыре человека – если кто попадётся, максимум троих выдаст – с другими-то он незнаком…

– А переплётчики?

– Ну, эти сами по себе. Во всяком случае, финансово они от нас не зависят – на обложках зарабатывают…

Вот как? Стало быть, дорогое удовольствие. Откуда же в таком случае Боромир Святославович раздобыл денег на бумажную, вручную да ещё и подпольно переплетённую книгу? Накопил? Заработал? Ладно, вернёмся – выясним…

Покосился украдкой на конспиратора. Тот молчал. Слушал кукушек. На устах обозначилась всё та же лирическая улыбка, что возникла, когда Славик спросил, не скучает ли Савелий Павлович по школе.

– И знаешь, – как бы по секрету поделился бывший преподаватель, а ныне глава гоблинского подполья, – никогда я так не был счастлив. Ты представь: читают, вникают… Не из-под палки, не за оценку…

– Потому что классика подвергнута полузапрету?

– Н-ну, не совсем полузапрету… Скажем так: неодобрению властей…

– Так вы меня вербуете, что ли?

– А что тебя вербовать? – ухмыльнулся Савелий Павлович. – У самого вон Салтыков-Щедрин в обложке от «Гарри Поттера» под подушкой!.. Значит, дружок, надоело тебе в жизнь играть – решил её на ощупь попробовать…

Славик посидел, поморгал.

– А если завтра возьмут и совсем запретят? – выпалил он, вспомнив загадочного стражника. – Или в заговоре вас заподозрят? Против правительства… Организация-то – тайная…

Савелий Павлович с недоверием уставился на бывшего своего ученика.

– Господь с тобой! – произнёс он чуть ли не испуганно. – Ты что, ничего не понял? Можно подумать, не ролевик. Это же игра! Ролевая игра в тайную организацию. Я её провожу, а Пётр Маркелович меня курирует… Всё по закону!

Славик присвистнул.

– Вон оно как… – пробормотал он. – Ловко… Минутку! А все эти училки, подпольщики – они знают, что они в игре? Вы их предупредили?

– Зачем?.. – поразился Савелий Павлович. – Ролевая игра второго порядка – здесь никого ни о чём не предупреждают. Да и потом, что ж они, глупенькие? Если бы захотели, сами обо всём давно догадались бы… Ну разоблачат, ну… Дальше что?

В отдалении, шурша и хрустя тальником, пробрели три нетрезвых эльфа.

– А с гномосексуализмом… – глумливо вещал один из них, – мы будем бороться беспощадно…

– М-да… – саркастически изронил Савелий Павлович, проводив троицу взглядом. – А признайся, Славик: наша-то игра по нынешним временам покруче будет, чем весь этот ваш Нуменор… Знаешь, как проще всего вылечить от нимфомании? – неожиданно спросил он.

– Как? – опешил Славик.

– Заставить нимфоманку профессионально заняться проституцией. Вмиг надоест…

Оба, уловив краем глаза некое движение, повернулись в сторону крепости. Там между кряжистых верб обозначились две одинаково тщедушные фигурки в тёмно-серебристых пластиковых кольчугах под митрил. Один, несомненно, помощник райигротеха – тот, что приходил к Славику с повесткой, другой, столь же несомненно, Голлум Веня. Оба озирались, оба кого-то высматривали.

– Савелий Палыч!.. – зычно воззвал один. – Ау-у!.. Хорош грибы истреблять! На развод оставь!..

– По мою душу, – скорбно известил знахарь и встал.

Двое в митрилопласте устремились к иве над канавой.

– Савелий Палыч, – обрадовал помощник, – тебя там жена ждёт в Нуменоре.

– Как жена?.. – растерялся тот. – Позвольте, но у меня в квенте…

– Да не по игре жена! По жизни. Сейчас приехала…

Савелий Павлович вскочил, на лице – не поймёшь: то ли радость, то ли испуг, – кинулся было в направлении крепости, потом опомнился, вернулся за кузовком. Подхватил и неспешно двинулся к Нуменору.

Трое посмотрели ему вослед, и всем показалось, что поступь бывшего учителя с каждым шагом становится твёрже, увереннее, а осанка – прямее. Так обычно бывает, когда человек входит в игру или, напротив, выходит из неё.