Алая кровь на белых крыльях

Капитан Джонс сидел на берегу Северной Двины и ловил рыбу. Клев был отменный, и он уже открыл третью баночку консервированных червей. Настроение испорченное утром начало улучшаться.

Административная зона, где по ошибке поставил свой сборный домик капитан Джонс, находилась в центре расположения полка, между выемкой, по дну которой тянулось ржавое железнодорожное полотно, и разбитой грунтовой дорогой. На шоссе иногда можно было встретить девок — простых, улыбчивых, грудастых, правда, частенько с неважными зубами. Сборные домики сержантско-рядового состава полка стояли по другую сторону дороги, рядом с летним кинотеатром, где по вечерам крутились фильмы, или выступали третьесортные и подержанные актриски Голливуда. Вот и сейчас, прислали партию очередных помойных шлюх, с каким-то дурацким мюзиклом. Кажется мюзикл назывался «Эдемский Сад», или что-то вроде того. Бред собачий! Под пение ветхозаветных псалмов писклявыми женскими голосами, по сцене бегают полуголые актрисы и трясут сиськами, изображая библейский рай. Эту труппу прислал генерал Клозетфорд, который перевел свой штаб из Архангельска в Нью-Йорк, после того как участились нападения местных жителей на цепь сторожевых пакгаузов и расположение американских частей в России. С таким генералом, как Клозетфорд, требовалось аккуратное обхождение. Это был эрудированный, воспитанный и педантичный генерал, который знал Ветхий Завет наизусть, с ходу определял размер женской груди и фасон нижнего белья, носимого дамой, а также писал «численно возросли» там, где другой написал бы «увеличились». Капитан Джонс был взбешен последним приказом генерала Клозетфорда.

Согласно этому приказу, все сборные домики оккупационного корпуса в России надлежало ставить параллельными рядами, с таким расчетом, чтобы вход каждого домика гордо глядел в сторону памятника Вашингтону, который специально привезли из Нью-Йорка. Полковнику Дредду, как командиру боевой части, это показалось бредом собачьим. Тем более, что вовсе не его, генерала Клозетфорда, дело — указывать, как ставить домики в месте расквартирования полка. Поскольку Клозетфорд был слишком далеко, то Рэмбо Дредд сорвал свою злость на подчиненных, заставив их рисовать на двери каждого домика портреты Авраама Линкольна. Чтобы поднять моральных дух американских граждан вдали от родины, генерал Клозетфорд стал присылать множество концертных бригад. Которые сразу же после их бестолковых выступлений растаскивали по домикам и использовали по другому менее культурному, но более интимному назначению.

В Сенате по слухам сейчас обсуждался вопрос о том, чтобы оснастить каждое подразделение, отправляемое в Россию, набором каучуковых надувных женщин, по одной штуке на каждого военнослужащего, плюс по три запасных, на каждый пехотный взвод, и по допольнительно по пять запасных на каждую роту или штабное подразделение. К надувной женщине должен был прилагаться специальный насос, а также два пакетика презервативов по десять штук в каждом. Основной проблемой в обсуждении данного вопроса были разногласия по поводу того, где делать специальные углубления в данном изделии, предназначенные для проведения полового акта. Считалось, что внедрение данного изделия в войска, снизит психологическую напряженность среди личного состава, а также позволит избежать кровесмешения и нарушения чистоты американской расы. Семя американцев, должно изливаться в американских женщин — таково было единодушное мнение сенаторов.

Капитан Джонс посмотрел на часы. Без четверти пять. Значит пора в расположение части. В пять часов американским военнослужащим было есть положено мороженное — клубничное, апельсиновое или малиновое. Мороженное в пять часов, а также памятники Вашингтона были становым хребтом морального духа американской армии. В скором времени к ним должен был добавиться и третий элемент — каучуковые женщины, принятие которых на вооружение было уже не за горами.

Одно плохо — желающих заступать на дежурство в удаленные посты становилось все меньше и меньше, поскольку все чаще и чаще заступивших на дежурство обнаруживали при смене мертвыми. Киплинг был прав — нести бремя белого человека черезвычайно тяжело.