Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей)

Братья отпустили боевых коней

И отправились в лес Фангорн выручать друзей.

«Ступайте осторожно, – промолвил Леголас. —

Мой брат, топор свой опусти. Лес сердится на нас.

Я словно бы помолодел: ведь вы годами дети.

А я же прожил так давно на нашем белом свете.

Лес Фангорн – очень древний лес, древней, чем

                                                                  Лориэнский.

Истоки жизни здесь текут, которой уж не встретишь…»

«Чу! – промолвил Арагорн. – Поглядите вы,

У ручья, на берегу, вижу я следы.

Вот на холмике крутом хоббиты сидели.

Лист с Кветлориэна свежий, то путлибы ели.

Узнаю их безмятежность, чуть ушли от смерти,

Не забыли про еду, ну совсем как дети…

Но с холма они не слезли, мы бы углядели.

Не по воздуху ж они в небо улетели?

Странно, чей же это след или и не след?

В жизни ничего такого не видал я, нет…»

Встрепенулся Леголас: «Маг крадётся к нам.

И скорей всего, друзья, это Саруман».

С суковатым посохом, в грязном балахоне,

Согбенный старец шёл к ним в тёмном капюшоне.

Шёл устало, не спеша, голову понурив,

Не глядя по сторонам, выглядел угрюмым.

«Леголас! Стреляй быстрее! Это Саруман!

Рта не дай ему раскрыть, околдует маг.

Что ты ждёшь? Стреляй, не медли!» – Гимли прокричал. —

Эльф, стреляй! Ну, что с тобою?» Леголас молчал.

«Гимли, не кричи так громко, – молвил Арагорн. —

«Подождем, посмотрим, он или не он,

Но так просто убивать старика в лесу,

Беспричинно, пусть он враг, я не допущу».

Между тем старик внезапно рядом оказался.

Неожиданно пред всеми, быстрый и опасный.

С бородой седой и длинной, лик скрыт капюшоном.

Кто же старец этот был, белый или чёрный?

«Добрый день, – сказал старик. – Как вам этот лес?

Что вы делаете в нём? Почему вы здесь?

Заповедный Древень взгляд чужих отводит

И не любит путников, кто в нём колобродит».

«Судя по твоим словам, – молвил Арагорн, —

Лес тебе известен. Принял тебя он».

«Да куда там знать его, жизней ста не хватит.

Мало знаю я всего, в нём же гость я, кстати», —

Старец повёрнулся к россыпи камней,

Не спеша к ним подошёл, на валун присел.

Распахнулся балахон, грязный, тёмно-серый,

И одежды показались, их же цвет был белый.

Словно отпустило, спало волшебство,

Арагорн достал свой меч, гном схватил топор.

Но старик опередил и вскочил на ноги.

Сбросил тёмную накидку вместе с балахоном.

Белоснежный цвет одежд ослепил друзей.

Посох быстро вверх воздел грозный чародей.

Вспыхнул меч у Арагорна, сталь огнём гудела.

А стрела у Леголаса в небо улетела.

И бессильно звякнула, падая о камни,

Верная секира Гимли (в ней струилось пламя)

«Повторяю – добрый день! – молвил старец Белый. —

Арагорн, сын Араторна, друг мой старый, верный!»

Эльф лесной глядел на мага, зорок взор его,

Заблестели вдруг глаза, он увидел всё:

«Эльфы видят, что не видно, это не обман.

То действительно наш друг. Гэндальф, Серый Маг».

Арагорн был сам не свой, не пришёл в себя,

В нём надежда расцветала, новая заря.

«Гэндальф, как ты выжил?! Весь я сам не свой.

Как же рад тебя я видеть вновь, что ты живой!»

И Гэндальф рассказывал, что произошло,

Как он в бездну падал, вниз его несло: