Алая нефть

Марс швырнул в Нептуна ядром;тот – ответил гранатой.Вихрем помчал по небу громрадугу гулких раскатов.Круглое Солнце домой понеслось, –тщетно: лихая кометаведьмой вскочила к нему на ось,срывая с хвоста ракеты.Донес владыке про бунт Уран;взвыл Юпитер фальцетоми гневно стегнул голубой океанснятым с Сатурна браслетом.Венера, услышав алый взрыв,к Селене аэро послала;обе, бриллианты свои зарыв,закутались с головой в покрывала.

Завесив газом с кошки домов,перепуганные на смерть звездыревмя заревели, что предвечный их кровалые рушат борозды.Живо, – раз, два! – собрались в полки,пошли в бой метеоры,завязывая на ходу голубые чулки,к каблучкам прицепляя шпоры.Что было! Свисты, шипенье бомб,бури, ураганы, вьюги.Должно быть, не один медный лобсошел с ума от испуга.Узнал про событья старенький боги, кряхтя, вылез из рая;но, услышав топот миллиарда ног,сбежал, сокрушенно вздыхая;

и долго сидел на престоле свеем,читая по служебнику требы.А Марс чертил по лазури огнем:«Всем. Бунт в Небе…»…. На серой Земле небесный всполохназвали прозой людии засели в дома, чтобы дождь не смогзамочить их свинцовые будни…

Нижний-Новгород.

Июль 1917.

В зеленый четверг

1.

Встречали их колокольные звоны соборов;у нарядных женщин в руках дрожали цветы.А там, на Подоле, у грязных еврейских заборов,казаки десятками воздвигали кресты.

Одного за другим ловили во тыне подвалов.Кричало небо от пощечин и свинцовых плевков.Целый день во славу лихих генераловубивал Крещатик рабочих и мужиков.

2.

Сердцу моему ночью еще мертвее.Озябшим огоньком фонарь в переулке дрожит.Я долго читаю евангелие от Матвеяи становлюсь безысходным, как легендарный Вечный Жид.Уйти бы прочь, уйти бы далеко от были,бухнуться в Днепр плашмя с высокой горы,хоть в смерти забыть про свежие эти могилы,про сердца, покрытые слоем ледяной коры…

3.

Но старый дворник не знает и сейчас покояи стережет меня, как самый лютый пес,

выстукивая о стены своей тяжелой рукоюповесть о том, что сегодня – распят Христос.Я – один. Тоска зеленым взглядомиз каждого уголка бросает в сердце яд.…Зачем я знаю, что сейчас, у Царского Сада,двести рабочих расстреляет казачий отряд!..

4.

…И – открылось мне, что вот эти тихие трупывсколыхнут ужасом деревни и города.Никогда не закроются их взывающие к мести губы.Никогда не простят… Не забудут – никогда!..И – открылось мне, что пройдет Страстная Неделя,Воскресный день Революцию снимет с креста,и к высокой чаше буйного алого хмеляУкраина моя снова приложит уста…

Белый Киев. Сентябрь 1919-

Контрасты