Алая река

Когда Томасу исполнилось два года, я показала его специалистам; все утверждали, что мой сын значительно опережает своих сверстников в развитии. Вооруженная этими утверждениями, я приступила к Саймону. Под моим напором тот помог устроить Томаса в «Спринг-Гарден дэй скул» – дошкольное учреждение с великолепной репутацией, удобной дислокацией и заоблачной (для меня) стоимостью обучения. На этом учреждении я остановилась после долгих поисков и сравнений и еще более долгих самовнушений, что потяну такую плату. «Спринг-Гарден» посещают в основном дети из Фиштауна и Нортен-Либертиз – районов, некогда запущенных, а теперь облагороженных и ставших престижными. Львиную долю денег, что Саймон давал на Томаса, съедала плата за обучение. Несмотря на социальные различия, сын очень быстро завел приятелей (до сих пор нет-нет, да и вспомнит их в разговоре – скучает). Я же утешалась мыслью, что в «Спринг-Гарден» закладывается некий фундамент, на котором Томас выстроит свое дальнейшее обучение. В моих мечтах фигурировал университетский диплом в области медицины или юриспруденции. Я и Томасом-то назвала сына в честь Томаса Холма, главного геодезиста штата Пенсильвания, советника самого Уильяма Пенна. Этому человеку Филадельфия обязана великолепной планировкой; хорошо бы и мой Томас стал геодезистом или архитектором… Кстати, Холма больше других деятелей почитала мисс Пауэлл.

А год назад чеки от Саймона просто перестали приходить. Я вытягивалась в нитку, чтобы Томас, как и прежде, учился в «Спринг-Гарден», чтобы рассчитываться с приходящей няней, караулившей Томаса во время моих ночных дежурств, чтобы выплачивать кредит за дом в Порт-Ричмонде, чтобы сносно питаться. Некоторое время – совсем недолго – мы держались, хотя чего это стоило! Ели консервы из тунца со спагетти, одежду вообще не покупали. Но в декабре прошлого года нас постиг прорыв канализации. Нечистоты вырвались на улицу, и я выложила за ремонт десять тысяч долларов. С этого начался наш финансовый крах.

Разобравшись с протечкой, я отправилась в Южный убойный отдел – искать Саймона. Он мало того что больше не слал чеков, но уже два раза в условленные дни не приезжал повидать Томаса. Он сменил сим-карту в телефоне, а заодно и место жительства. Это последнее обстоятельство я выяснила сама. Когда Саймон во второй раз не появился у моего дома ради общения с сыном, я поехала в Южную Филадельфию. Долго и впустую трезвонила у дверей. И все поняла.

Томас, брошенный обожаемым отцом, был безутешен. Потому-то я запрятала гордость поглубже; потому и стала искать Саймона на работе, оставив сына с няней.

Надо знать мой характер, чтобы понимать, как тяжело мне далась та поездка. Мы с Саймоном оба скрытные и пересудов не терпим. На работе свои отношения не афишировали – возможно, причиной было их нетрадиционное начало. Конечно, мои коллеги знали, что у меня есть сын, – но понятия не имели, от кого. И не рисковали спрашивать, ведь я одним своим видом остужала даже самое искреннее любопытство.

Возле Саймоновой работы я появилась практически неузнаваемой – в темных очках на пол-лица и в фуфайке с капюшоном (парик я сочла излишеством).

Сразу заметила машину – черный «Кадиллак», который Саймон купил подержанным и сам оттюнинговал. Я остановилась ярдах в пятидесяти от полицейского участка, на улице. И стала ждать, когда закончится рабочий день.

Подробности отвратительной сцены, которая произошла между мной и Саймоном, я опущу. Скажу только, что он засек меня еще с крыльца и попытался ретироваться обратно в здание, но я его окликнула. Еще скажу, что вышла из себя, что орала, а Саймон выставлял вперед руки – как бы для защиты от меня, буйной. Я пригрозила ему судом, если в течение недели не получу деньги для Томаса, а он парировал: не посмеешь, сама ведь в курсе, сколько у меня приятелей среди юристов, и вообще я у тебя ребенка на раз отниму, моргнуть не успеешь. И пальцами прищелкнул. Чуть остыв, Саймон добавил: нелепо было с моей стороны отправлять Томаса в такой дорогущий сад. Что я о себе возомнила? Мы – не миллионеры.

Тогда-то я и приняла решение. Я вдруг перестала кричать и размахивать руками. Кажется, даже улыбнулась. И ушла. Поехала восвояси, ни разу в зеркало заднего вида не глянула. Отдалившись на достаточное расстояние, позвонила риелторше, через которую покупала дом в Порт-Ричмонде, и попросила выставить этот дом на продажу. Затем был второй звонок – заведующей «Спринг-Гарден». Я сообщила, что забираю Томаса. Для нас обоих это была трагедия.

Назавтра я порасспросила коллегу, у которого брат как раз съезжал от миссис Мейхон. Он, коллега, чуть раньше сетовал, что его припрягли вещи вывозить. И еще я разместила объявление на сайте приходящих нянь: нужна няня, располагающая временем, для четырехлетнего мальчика; район – Бенсалем.

Саймону я о переезде не сообщила.

Если одумается, решила я – по месту работы меня вычислит. Если хочет видеться с сыном – пусть снова чеки шлет.

Так я начала с чистого листа.

* * *