Аламут (ЛП)

Он снова выехал на несколько шагов вперед, чтобы обратиться к собравшемуся гарнизону.

"Исмаилиты! Вы только что стали свидетелями строгого правосудия, царящего в Аламуте. Сайидуна, наш верховный главнокомандующий, не знает исключений. Тот, кто совершит преступление, будет наказан строго по закону. Ни звание, ни род не укроют человека от заслуженного им наказания. Поэтому я еще раз призываю вас уважать закон и повиноваться ему. Аллах есть Аллах, а Мухаммед - его Пророк! Приди, аль-Махди!"

Он отдал приказ, и люди разошлись по своим делам.

Многие из них сказали: "Воистину, в мире еще есть справедливость!"

Другие говорили: "Был ли когда-нибудь князь или вождь, который принес бы в жертву закону своего собственного сына?"

Слухи о том, как верховный главнокомандующий исмаилитов наказал собственного сына, разлетелись по стране как молния и вызвали уважение к Хасану, граничащее с благоговением.

Тем временем Джафар, превратившийся в султанского посланника Халефа, встречал на своем пути в Багдад самые разные встречи. Сразу же за пределами Казвина он наткнулся на большую группу солдат, одни из которых ехали верхом, а другие шли пешком в сторону военного лагеря в Нехавенде. В основном это были разрозненные члены армии Кизил Сарика, родом из Хорасана и Хузестана. Они почтительно уступили ему дорогу, когда поняли, что он офицер султанской телохранительницы. Но тут же притихли.

Он мог менять лошадей на каждой станции. Первую ночь он спал под звездами, но после этого ночевал в караван-сараях вдоль главной дороги. На полпути к городу Сава он разделил комнату на каком-то постоялом дворе с двумя офицерами из армии Кизил Сарика. Они рассказали ему, как обстояли дела за пределами Гонбадана и как повлияло на войска известие об убийстве великого визиря.

"Все северные территории - шиитские", - сказал один из них. "Они считают исмаилитов своими единоверцами, и теперь, когда Низам аль-Мульк ушел, они не видят причин воевать с горным военачальником".

Джафар признался им, что только что прибыл из Аламута в качестве посланника султана. Они в ужасе смотрели на него.

"Не выдавайте нас", - умоляли они его. "Как мы уже сказали, сейчас все мужчины думают именно так. Когда придет приказ, мы все снова будем готовы к бою".

Он успокаивал их. Им стало любопытно. Он поразил самого себя. Это внешнее преображение так на него повлияло или страх выдать себя заставил его так полностью воплотить свою роль? Он рассказывал им страшные истории об Аламуте, от которых у них волосы вставали дыбом. Даже после того как он уснул, ему продолжали сниться эти ужасы. Но, проснувшись на следующее утро и заметив на стене форму султанской армии, он все равно инстинктивно потянулся к рукояти своей сабли. Прошло несколько мгновений, прежде чем он осознал, где находится и какую роль играет.

Он быстро совершил утреннюю молитву, выпил блюдо сгущенного молока и съел кусок овсяной лепешки, вскочил на коня и поскакал дальше.

По дороге он встретил значительный, хорошо вооруженный отряд турецкой кавалерии. Их командир остановил его и попросил предъявить удостоверение личности.

Джафар показал ему его. Он объяснил, что является посланником султана, возвращающимся из Аламута.

"Отлично. Мое задание - реорганизовать отряды, разбежавшиеся после осады крепостей неверных, и сделать это любой ценой. Его Величество приказал нам снова атаковать исмаилитов".

Джафар продолжал свой путь. Он размышлял: знает ли Сайидуна об этой новой опасности, угрожающей Аламуту? Но он должен был выполнить свой приказ, и ничто не могло помешать ему в этом.

Военный маршрут показался ему одним сплошным армейским лагерем. Он постоянно встречал новые отряды. Чтобы его постоянно не останавливали, он кричал издалека, что является посланником Его Величества. Время от времени вдоль дороги белели палатки. Бесчисленные лошади, верблюды, ослы, коровы и целые стада мелкого скота срывали последние стебли зелени с полей.

Ему пришлось объехать Нехавенд, так как там было очень много военных. Но после этого дорога на Багдад была практически свободна. В серае было достаточно места, чтобы он мог остаться на ночь. Тогда же он принял первую таблетку. Его охватило огромное беспокойство. Время от времени, пока он ехал, на него нападали фантомы. Ему казалось, что он едет через огромные города, кишащие бесконечными массами людей. Затем ему приснилось, что он находится в райских садах, окруженный темноглазыми чарами. День и ночь слились в одно целое. Он полностью отдался страсти к этим состояниям. Он проглотил все гранулы, кроме одной. Ему потребовалось огромное усилие воли, чтобы не принять ее.

Внезапно ему показалось, что он подъехал к внешним воротам большого города. Перед ним стоял контингент вооруженных до зубов стражников. Он поскакал дальше, принимая это за очередное бесплотное видение. В лицо ему уперлись шесть копий.

Мгновенно оцепенение исчезло. Шел десятый день с момента его отъезда из Аламута, и вот он наконец-то добрался до городских ворот Багдада.

Он быстро нашел точку опоры.

"Я посланник Его Величества, - хрипловато сказал он.