Алеет восток

Вождь нервно ударил пустой трубкой по столу. Из МИД доложили, что срочно вызванный американский посол лишь бекал и мекал что-то маловразумительное — вместо того, чтобы, если американцы не хотели дальнейшей эскалации конфликта, заявить, что генерал Макартур выражает свое личное мнение, ни в коей мере не отражающее позицию США; как максимум, можно было ждать пресс-конференции государственного секретаря, на которой Даллес-старший сказал бы, что Макартура никто не уполномочил делать такие заявления, так что это чистой воды отсебятина. Но посол ответил Молотову, что «Госдепартамент ведет консультации с министерствами (военным, флота и авиации), но в Вашингтоне сейчас ночь, поэтому и задержка». А это явное вранье — получив такое сообщение, госсекретарь был обязан мчаться к президенту и немедленно решать вопрос с ним, вытаскивая его из постели, да хоть снимая его с жены или любовницы. Все полномочия для этого у Даллеса-старшего есть. Но он тянет время, не говоря ни 'да', ни 'нет'. Каковы скрытые пружины происходящего, ответить невозможно — согласованное между 'ястребами' и умеренными наступление на нашу сферу интересов, или попытка 'ястребов' явочным порядком перехватить инициативу у умеренных, резко изменив политику относительно СССР. Может быть, Стеттиниус, принадлежащий к умеренным консерваторам, был вынужден дать свободу рук 'ястребам', в число которых входят братья Даллесы; возможно, 'ястребы' ведут в Китае свою игру. Вероятнее первое — игра такого масштаба практически невозможна без молчаливого согласия умеренной части истэблишмента США, в противном случае, Стеттиниус уже пресек бы ее, полномочий у него достаточно. Но практический вывод один: там ждут результат, одного раза не хватило — ок, сейчас получите еще! И возможно, вторую Бомбу уже сейчас подвешивают к самолету! Чтоб после сказать — «мы вас немножко побомбили, а теперь давайте договариваться, ок?».

Сталин не верил в желание американской элиты покончить жизнь экономическим самоубийством, для этого представители крупного капитала США слишком хорошо умели считать деньги. Сейчас всерьез решиться воевать они могли в одном случае — если бы СССР припер их к стенке, и, им пришлось бы выбирать между безоговорочной капитуляцией и прощальным 'хлопком дверью'. Этого сейчас не было — значит, начатый ими тур 'Большой Игры' включал в себя другие цели и средства.

А вот попытка апробации 'атомного шантажа' выглядела вполне реальной — удар по Сианю, вкупе с ультиматумом Макартура-Рэнкина, в отличие от начала Третьей Мировой войны, оставлял пути для отступления в случае неудачи. Конечно, в деталях планы американской элиты просчитать было невозможно, но в первом приближении они могли выглядеть примерно так: во-первых, удар наносится по 'столице' никем не признанного юридически 'красного правительства Мао', никак не по Харбину, где сидит признанное десятком стран правительство Маньчжоу-го, связанного с СССР 'Договором о взаимной обороне'; во-вторых, то, что при этом погибают советские граждане, можно сгладить выражением сожаления (никак не юридически обязывающими извинениями!) и выплатой компенсаций — тут есть возможность 'вилки', заключающаяся в том, что Советский Союз может отреагировать жестко, на факт преднамеренного убийства своих граждан, но, может и предпочесть замять эту историю, ограничившись принятием сожалений и компенсаций. По реакции СССР можно будет судить о том, насколько он уверенно себя чувствует — в том случае, если реакция будет жесткой, то у американской элиты наготове имеется первоклассный козел отпущения в лице генерала Макартура, на которого можно будет все свалить — а при проявлении нашей слабости, возможности для развития успеха открываются широчайшие. Ведь Макартур в своем ультиматуме фактически повторил, пусть и не полностью, знаменитый 'Меморандум Хэлла' к Японии в конце 1941 года. Тогда самураи были поставлены перед выбором: или лишиться всех плодов своей экспансии в Азии, перечеркнуть все, достигнутое в ходе своей индустриализации 30-х, смирившись с ролью аграрной страны третьего ранга, понемногу торгующей текстилем, и свести свои вооруженные силы к номинальной структуре, поскольку им предлагались поставки нефти только для гражданских нужд — или воевать с многократно превосходящим их экономически противником.