Алеет восток

То есть, намечается что-то вроде освободительного похода тридцать девятого года, тогда Польшу делили, сейчас Китай? Уже 1 мая 1949 года я прибыл в Читу. Я хорошо помнил Монголию, где был в тридцать девятом — с севера леса и горы, как наш Алтай, на юге степи, по которым пастухи пасут свои стада, как века назад. Наш самый верный союзник здесь, с сорок первого в ожидании японского вторжения, в армию был отмобилизован больший процент населения чем даже в СССР! Не были на фронте Отечественной, в отличии от тувинцев, но поставляли нам лошадей, мясной скот, шерсть, множество других ценных и нужных вещей. В сорок четвертом согласились ступить с нами в ассоциацию, общее государство — где мы отвечаем за оборону и внешние сношения, но в основном не вмешиваемся во внутримонгольские дела. Сейчас Монголия пребывала в статусе примерно как прибалтийские республики в 1940 году, когда еще сохранялись, например, национальные армии, и граница не была открытой. Получившая значительное прибавление территории, что очень понравилось товарищу Чойбалсану. Исторически, границу между Монголией и Китаем отметили сами китайцы, построив свою Великую Стену. И в сорок пятом, конно-механизированные «тумены» товарища Чойбалсана заняли свою историческую территорию не только на востоке (бывшая «Внутренняя Монголия», клин между МНР и Маньчжоу-го), но и на юге, продвинувшись до Стены. На карте, граница проходит от города Хук-Хото, и дальше через Хуанхэ, отсекая половину Ордосского плато, до Учдуна, дальше на запад идут пески Гоби. В тех местах кочевали племена баргутов, родственные монголам, враждебные китайцам, но не дружественные и нам — по приказу японских хозяев, они не раз совершали басмаческие набеги на территорию МНР. Но теперь японцев здесь не стало, а жизнь кочевника — это не только стада, но и торговля в ближних городах, кто держит в руках степную торговлю, тот диктует правила. О монгольской политике в этих краях стоит написать отдельную книгу — сейчас же, в целом, кочевые племена были лояльны нам. И стояли в степи наши заставы, ибо в степи уважают прежде всего силу — кто может подкрепить свои притязания оружием, тот и прав. Китайцы протестовали — но кто их слушал теперь? Тем более, что население той территории (упомянутые кочевники), явно выразили свое желание быть гражданами Советской Монголии, а не Китая — и также готовы были защищать это свое право оружием, по крайней мере отряды и Мао и Чан Кай Ши севернее Стены появляться не решались.

Таким образом, географически мы имели с Особым районом Китая непосредственную связь. Практического значения это, однако, не имело — и по причине «фронтовых» отношений монголов с китайцами, равно как и по отсутствию в том районе каких-либо дорог, а также необходимости в значительном грузопотоке между советской зоной и Мао. В то же время с восточной стороны Особого района вклинивалась гоминьдановская территория, с центром в городе Тайюань, занятая крупной группировкой чанкайшистских войск. Обеспечивающей локтевую связь армии на фронте против Мао — с теми, кто прикрывает границу с советской зоной. И если на фронте, по данным разведки, было около восьмидесяти дивизий, то против СССР и Маньчжурской Народной республики гоминьдановцы развернули свыше ста соединений — то есть по числу дивизий, чанкайшисты были почти равны вермахту на 22 июня 1941 года. Правда, не было ни одной танковой — лишь весьма малое число отдельных батальонов и даже рот, вооруженных не самой новой американской техникой. Но и 10я армия НОАК не имела своих танковых дивизий.

Планы, разработанные нашими штабами, предусматривали различные варианты. В случае агрессии Гоминьдана или США против Манчьжурской народной республики, предполагалось сразу задействовать советские войска — 6-я гвардейская танковая армия, в 1946 году переформирована в 6-ю механизированную (но в разговоре еще долго сохранялось прежнее название), дислоцированная севернее Пекина, имела в своем составе три танковые дивизии и части усиления, всего свыше 800 танков и САУ — и крупные силы ВВС, включая бомбардировщики Ил-28, во втором случае (наш «освободительный поход» в Китай) было крайне нежелательным по политическим причинам, прямое столкновение советских войск с Армией США. Потому, тогда вперед должны были идти войска 10й армии НОАК, которая размерами уже далеко выходила за пределы обычной общевойсковой армии, включая себя двадцать девять стрелковых дивизий — а еще, имела в оперативном подчинении Корейский добровольческий корпус (десять стрелковых дивизий, и шесть отдельных танковых полков), Маньчжурский добровольческий корпус (четырнадцать стрелковых дивизий, четыре отдельных танковых полка); однако бесспорно, что по своему качеству, прежде всего уровню боевой подготовки, китайцы были слабейшим звеном нашей военной группировки — должным однако сыграть главную роль! Оттого, главным направлением деятельности штаба ЗабВО было резкое усиление боеспособности китайских частей (а также, в меньшей степени, КНА и МНА).