Алекс и Алекс (СИ)

Впрочем, самое главное сделано; его электронная карточка обследования к личному профайлу прилагается. Пусть топает дальше по маршруту, а ей пора домой. А голова на тему нестыковок пусть болит у тех, кому это по должности (и немаленькой зарплате!) положено.

— Выйти на улицу, соседняя дверь справа, последний кабинет по коридору, — максимально вежливо сообщила она странному вечернему посетителю. — Всё, что по моей линии, в дело внесено.

— А кто меня разместит и поселит? — по-деревенски почесал нос наглый пацан.

— Соседняя дверь справа, последний кабинет по коридору — это, кроме прочего, функции коменданта. Они и поселят, — не стала углубляться в инструктаж по структуре безопасности Корпуса Левин.

Она своё дело сделала. А этот паршивец, глядящий на неё, как на пустое место, не заслуживает ничего сверх предписанного инструкциями.

* * *

Кое-что вспомнив, Левин мысленно хлопнула себя по лбу и вернулась обратно уже от двери, ругаясь про себя: было ещё одно небольшое дело, которое, однако, не стоило упускать.

Она заново запустила свой терминал, подключилась к локальной сети, запустила одну интересную программу и только после этого, скопировав целиком файл новичка, загрузила его на внешнее хранилище.

После чего уже повторно выключилась (тщательно соблюдая кое-какие процедуры). И отправила один-единственный плюсик сообщением с комма.

Не то чтоб новый пацан представлял какой-то принципиальный интерес для рекрутёров одного из кланов, но договорённости есть договорённости: всё, выходящее за обычные рамки, своим должно быть известно тотчас. Ну вот мало ли… Всё же, личное вмешательство Рени в судьбу пацана без искр само по себе достаточно необычно. Её дело — подать сигнал. А уж как им распорядятся дома, дело десятое и не её головная боль.

* * *

Бабка, принимавшая меня первой в местных пенатах (и загнавшая меня сходу на добрый час тестироваться по какой-то местной процедуре), явно претендовала на роль местной красавицы. При виде которой все мужики должны падать на пятую точку и биться в истерике от счастья лицезреть её.

Возможно, лет двадцать пять назад оно так и было — не мне о том судить. Слишком большие изменения внесло время с тех пор (Алекс в этом месте снова заржал). Но сейчас её претензии на эксклюзивность её женской ипостаси смотрелись, как по мне, несколько гротескно.

В итоге, направляюсь в указанный бабкой кабинет. Там, не смотря на достаточно позднее время, сидит добродушный на вид старичок-боровичок, лучащийся жизнерадостной улыбкой (показной) и добродушием (наигранным), с «подсветкой от Алекса» это видно ещё чётче.

Подвинув мне маленькое окошечко сканнера по столу (куда я уже привычно впечатываю палец), он тут же погружается в монитор и выбивает по виртуальной клавиатуре дробь похлеще профессионального барабанщика.

При этом, пытаясь разговаривать со мной.

— Как интересно, — он продолжает изображать простоту, если не считать его холодного взгляда. — До Квадрата что, ничего интересного в биографии?

В ответ молча пожимаю плечами. Это вполне нормально по любым меркам, и уж тем более по понятиям самого Квадрата (откуда я только что выбрался).