Александр Александров. Ансамбль и жизнь

До этого гимном огромной страны, занимавшей, как писали в советских учебниках, 1/6 часть всей земной суши, был пришлый и заимствованный у французов «Интернационал» – песня, посвященная восстанию Парижской коммуны. Выбор был не случаен: «Интернационал» был официальным гимном всех коммунистических, социалистических партий мира. «Международный пролетарский гимн» служил песенным гимном СССР с 1918-го по 1944 год. Пока товарищ Сталин не задумал сменить заглавную песню большевистской империи. Возможно, на его настроении сказалось то, что народ должен защищать страну и власть от иноземных захватчиков под более патриотическую песню, а не под песню с размыто-иностранным духом. Вместо чужеродной музыки должно было родиться нечто сверхважное и грандиозное, исполненное истинного, почти национального (если представить советский народ национальным образованием) патриотизма.

«Битва за гимн» началась в мае 1943 года, когда была создана специальная комиссия во главе с маршалом Ворошиловым, привлекшая лучших поэтов и композиторов страны. В открытом конкурсе приняло участие 170 композиторов, которые представили 223 варианта гимна; в закрытый конкурс попали всего восемь человек.

Андрей Русский сообщает нам такие подробности[32]

: «Для каждого композитора и поэта это было делом чести, признания, ну и, конечно же, внушительной Сталинской премии – 100 тысяч рублей, плюс дополнительно 4 тысячи за каждый вариант гимна, а также на выбор машину или дачу и продукты питания из спецраспределителя. Напомню, что конкурс этот проходил в самый разгар войны, в годы, когда в Ленинграде вовсю бушевала блокада, когда свирепствовал лютый голод… Сталину очень нужен был новый гимн. И, естественно, он понимал, что творческий человек, человек искусства уже не боялся знаменитых сталинских репрессий, жесткого режима, и одним лишь приказом сверху гимн – такой, каким он должен быть, – не будет написан. Война и голод были страшнее, чем репрессии. Этим и объясняется щедрость вождя. Узнав о такой награде, претенденты устроили настоящую битву».

Александр Александров во время работы над гимном партии большевиков. 1939 г.

Когда среди претендентов осталось всего только восемь человек, на прослушиваниях появился глава государства. Представ перед комиссией, Иосиф Виссарионович глубокомысленно произнес: «У нас тут есть предложение, чтобы Шостакович и Хачатурян написали одну совместную музыку».

Текст будущего гимна был уже к тому моменту практически одобрен – положительную оценку получили стихи Михалкова и Эль-Регистана. Кстати, классик русской литературы Михаил Пришвин записал в дневнике 21 декабря 1943 года: «Гимн, сочиненный Михалковым и Эль-Регистаном, произвел тяжелое впечатление: столь великие дела на фронте нашли столь жалкое выражение в поэзии». Понятное дело – всем угодить невозможно, а тем более в стране, где живет многомиллионное население, и где каждый творец творцу – не друг и не брат

, а так, типа… тамбовский волк…

К ноябрю комиссия отобрала три варианта музыки: совместный вариант Шостаковича-Хачатуряна, а также музыку, написанную Туския и написанную Александровым. Товарищ Сталин прослушал предложенные варианты, после чего вопрос вынесли на Политбюро. В результате длительного обсуждения решили, что слова Михалкова и Эль-Регистана лучше всего ложатся на музыку Александрова.

И когда 30 декабря 1943 года в Большом театре торжественно отмечалось утверждение Гимна Советского Союза, на банкете Иосиф Виссарионович, обращаясь к Шостаковичу, сказал:

– Ваша музыка звучит очень мелодично, но что поделать, Гимн Александрова более подходит по своему торжественному звучанию. Это – Гимн могучей страны, в нем отражена мощь государства и вера в нашу победу…

Любопытная байка. В то время активно распространяли слух, что на встрече в Кремле Сталин поинтересовался, что хотел бы получить каждый из авторов за проделанную работу, помимо денежной премии. Александров мечтал о даче, Эль-Регистан – о машине, а скромный Михалков хотел заполучить карандаш, которым вождь делал пометки в тексте гимна (по другой версии – книгу с подписью вождя). Александров получил дачу, Эль-Регистан – машину, а Михалков карандаш (книгу), да в нагрузку еще машину и дачу.

Но давайте прочитаем немалый отрывок из дневника Дмитрия Шостаковича[33], тем боле что там есть признания о том, как победа в «гонке за гимном» досталась именно Александрову:

«…Прослушивание вариантов гимна тянулось довольно долго. Наконец вождь и учитель объявил, что в финал прошли пять гимнов. Это были гимны: Александрова, грузинского композитора Ионы Туския, Хачатуряна, мой и наш с Хачатуряном общий. Следующий, решительный раунд должен был проходить в Большом театре. Каждый гимн исполняли трижды: хор без оркестра, оркестр без хора и хор с оркестром вместе. Таким образом можно было оценить, как он будет звучать в различных условиях…