Александр Блок в воспоминаниях современников

няли новости, пойманные по советскому радио; здесь скрывали

антифашистов и бежавших из плена советских солдат. В фев­

рале 1943 г. эта подпольная антифашистская деятельность была

раскрыта. Гестапо арестовало мать Марию, ее восемнадцатилет-

него сына Юрия Скобцова и несколько ближайших ее сотруд­

ников. Все они (кроме одного) вскоре погибли в концлагерях.

Мать Мария после двухмесячного одиночного заключения была

привезена в форт Роменвиль (о ее пребывании там см. в вос­

поминаниях А. Тверитиновой «Форт Роменвиль». — «Звезда», 1960,

№ 4, с. 130, 132), а потом переправлена в Германию, в лагерь

Равенсбрюк. Здесь она подвергалась изощренным издевательствам

и жестоким побоям, но вела себя с исключительным мужеством

и благородством, духовно поддерживала оказавшихся в лагере со­

ветских женщин, учила русскому языку француженок, радова­

лась победам советского оружия. Есть несколько версий рассказа

430

о гибели матери Марии. По одной из них, очевидно, наиболее до­

стоверной, 31 марта 1945 г. она обменялась с какой-то советской

девушкой одеждой и номером и пошла вместо нее в газовую ка­

меру: «Я уже стара, а у тебя вся жизнь...»

Так бывшая петербургская поэтесса стала легендарной герои­

ней Сопротивления. В 1947 г. в Париже был издан на русском

языке сборник «Мать Мария», в который вошли ее стихи, поэ­

мы и мистерии, а также воспоминания очевидцев об ее аре­

сте и заключении в Равенсбрюке.

На Блока сильная и цельная личность Е. Ю. Кузьминой-

Караваевой произвела в свое время, по-видимому, глубокое впе­

чатление. «Прошу Вас, думайте обо мне, как я буду вспоминать

о В а с » , — писал он ей 1 декабря 1913 г. ( VIII, 430). Но стихи

Кузьминой-Караваевой оставляли его равнодушным; в том же

письме он признавался: «Скифские черепки» мне мало нравят­

ся — это самое точное выражение; я знаю, что все меняются, а

Вы — молоды очень. Но все-таки, не знаю почему, мне кажется,

что Ваши стихи — не для печати». Впрочем, вскоре же, в янва¬

ре 1914 г., Блок принял непосредственное участие в составлении

второго стихотворного сборника Кузьминой-Караваевой (см.:

IX, 202, 205). Частые встречи в 1914—1916 гг., о которых гово­

рит Кузьмина-Караваева в своих воспоминаниях, кажется,

все же несколько тяготили Блока: Елизавета Юрьевна старалась

обратить поэта в свою христианскую веру, но он сопротивлял­

ся. «Звонила Е. Ю. Кузьмина-Караваева, — записывает Блок

28 октября 1914 г. — Хотела увидеться, сказала, что ходит в об­

лаке, а я сказал ей, что мне весело» ( IX, 245; см. также запи­

си от 19 марта 1915 г. и 14 марта 1916 г.). В сущности, об этом

же говорит и сама Кузьмина-Караваева в стихах, обращенных к

Блоку («Руфь», с. 60):

Не жду ничего я сегодня:

Я только проверить иду,

Как вестница слова господня,

Свершаемых дней череду.

Я знаю — живущий к закату

Не слышит священную весть,

И рано мне тихому брату

Призывное слово прочесть.

Письма Блока к Е. Ю. Кузьминой-Караваевой, кроме одного,

цитированного выше, по-видимому, не сохранились. Письма (15)

Е. Ю. Кузьминой-Караваевой хранятся в ЦГАЛИ. Отрывки из них

опубликованы Е. Богатом в статье «История одной л ю б в и » . —

«Литературная газета», 1977, 14 сентября.

431

1. Речь идет о сб. «Снежная маска» (1907) с фронтисписом

работы Л. Бакста.

2. Встреча с Блоком имела место, очевидно, в конце января

или начале февраля 1908 г. В Ревеле, откуда Блок послал свое

письмо, он был 15—22 февраля 1908 г. Стих. «Когда Вы стоите

на моем пути...» датируется 6 февраля 1908 г.

3. «Бродячая собака» — литературно-артистический клуб-ка­

баре в Петербурге.

4. Блок выступил с докладом «Рыцарь-монах» ( V, 446).

5. Е. Ю. Кузьмина-Караваева ошиблась: о предстоявшем обе­

де Блок говорит не в дневнике, а в письме к матери от

13 декабря 1910 г.: «В среду предстоит самое трудное, а имен­

но — у нас будут обедать Аничковы, Л. Я. Гуревич и Кузьми­

ны-Караваевы. Я сам это затеял, а теперь с ужасом думаю об

этом» ( Письма к родным, II, с. 105). Подробности об обеде — в

следующем письме от 16 декабря: «Вчера же обедали Кузьми­

ны-Караваевы — они оба очень хорошие. Аничковы не поняли и

пришли вечером. Любовь Яковлевна телеграфировала, что не

придет, чему я втайне обрадовался. Хотя разговоры были очень

интересные, но я невыносимо устал, как всегда, когда гости при­

ходят неслучайно» ( т а м же, с. 106).

6. В Нормандии и Бретани (а также в Бельгии и Голлан­

дии) Блок был летом 1911 г.; таким образом, здесь, очевидно,

совместились воспоминания о двух встречах с Блоком — в дека­

бре 1910 г. и осенью 1911 г.

7. См.: Вл. П я с т . Встречи. М., 1929, с. 256—257. Эпизод

датируется 10 декабря 1911 г. Пяст в числе присутствовавших

называет также О. Мандельштама и Вас. Гиппиуса.

8. В 1913 г. Вяч. Иванов переселился в Москву.

9. Вяч. Иванов жил в Москве не на Смоленском, а на Зу¬

бовском бульваре.

10. Это письмо датировано 1 декабря 1913 г. ( VIII, 4 3 0 ) , — сле­

довательно, было получено на день или два позже.

11. Этот пейзаж запечатлен E. Ю. Кузьминой-Караваевой в ее

стихах, обращенных к Блоку («Руфь», с. 60) ;

Над Западом черные краны

И дока чуть видная пасть;

Покрыла незримые страны