Читаем Александр II полностью

Обращаясь к истории войн, бесполезно искать примеры тому, какие совершила российская армия по окружению и пленению крупных сил неприятеля в зимнюю кампанию 1878 года.

Перейдя теоретически непроходимые Балканские горы, генерал Гурко применил обходной манёвр арабконакских позиций и освободил Софию. Правая и левая колонны генералов Скобелева и Святополк-Мирского с двух сторон, по узким тропам, на какие и в летнюю пору не всякий старожил отваживался ступать, обошли Шипкинский перевал, окружили и заставили капитулировать турецкую армию Вессель-паши.

Эти операции – блестящее достижение российского генерального штаба, обогатившее мировое военное искусство, образец мужества русского солдата…

Девять вёрст от Топлища до деревни Иметли, но всё по бездорожью, в узких теснинах, по обледенелым кручам, обрывам, пропастям, где несмолкаемо грозно ревут горные реки…

Представляя всю сложность перехода, Скобелев подготовился основательно. Вели колонну проводники из болгар, путь пробивали сапёры, а батальоны солдат посменно расчищали снег, готовили дорогу.

Зимний ветер пронизывал насквозь, но Скобелев – шинель нараспашку, папаха на затылке, – не слезая с белого коня, охрипшим голосом подбадривал солдат:

– Братцы, русскому солдату горы штурмовать не впервой!

Возвратился и ходивший в разведку болгарин, учитель Славейков, доложил: турки не ожидают, они убеждены, что если отрад Радецкого задумает перейти Центральные Балканы, он попытается сделать это через Шипкинский перевал, где его постигнет печальная участь армии Сулейман-паши, которая простояла у Шипки пять месяцев и, понеся огромные потери, так и не овладела перевалом…

Один за другим проходят перед Скобелевым батальоны. Понимает Михаил Дмитриевич: трудно солдатам, устали, однако идут собранно, без привалов, на ходу сухари жуют. Увидев отставших, разразился бранью:

– Эй вы, аль у вас зады свинцовые? Плетётесь, ровно бабы на сносях! Бе-егом!

Подошёл Столетов, попросил поставить болгарских войников в авангарде колонны:

– Они почтут за честь первыми спуститься в долину.

Ещё в Топлище побывал Скобелев у ополченцев – доброй похвалы заслужили они. Немало полегло болгарских войников у Старой Заторы и на Шипке. А генерал Скобелев понимал толк в солдатах, жизни без армии не мыслил.

В военные способности и талант Михаила Дмитриевича Александр II не верил и держал молодого генерала в окраинном гарнизоне. В первые месяцы русско-турецкой войны Скобелеву и дивизии не доверяли, числился генералом при штабе Дунайской армии.

Однако после второй Плевны, когда он смело повёл на штурм Кавказскую казачью бригаду и был отмечен царём, началось выдвижение Скобелева. В третьем штурме плевненских укреплений он уже командовал войсками, наступавшими левым флангом.

По предложению Милютина главнокомандующий назначил Скобелева командиром правой колонны Балканского отряда…

Михаил Дмитриевич на просьбу Столетова ответил:

– Стремление дружинников идти в числе первых освободителей родины достойно похвалы. Вместе с ополченцами пойдут 20-й стрелковый батальон, батальон казанцев и сотня уральцев. Ваша задача, Николай Григорьевич, овладеть горой Караджи и держать её, пока не подтянутся основные силы колонны…

К обеду прискакал от Столетова поручик Узунов: стрелковые батальоны и дружины, сбив турецкие пикеты и заслон с Караджи, оседлали гору.

Скобелев доволен:

– Отлично, поручик, отлично!

Генерал Гренквист предложил объявить привал, дать солдатам передышку.

– Что вы, генерал, о каком привале речь? Полковник Ласковский, берите два батальона казанцев и – в авангард колонны.

– Ваше превосходительство, – Ласковский достал карту маршрута, – из описаний разведки и болгарина Славейкова, от горы Чуфут дорога раздваивается, западный спуск крут, восточный более удобен.

– Какой спуск вы изберёте, полковник?

– Западный, ваше превосходительство, ибо восточный выведет в долину реки Голяна Варвица, а движение по ней просматривается неприятелем с шипкинских позиций.

– Разделяю ваше мнение, полковник. Нам необходимо занять Иметли до подхода таборов Вессель-паши. Генерал, – Скобелев повернулся к Гренквисту, – ускорьте движение колонны…

Преодолев крутой спуск, отряд Скобелева вступил в деревню Иметли. Следующий этап плана – наступление правой и левой колонн на сёла Шипка и Шейново.

Михаила Дмитриевича тревожила мысль, удастся ли Святополк-Мирскому перевалить Балканы.


Правая колонна едва спуск завершила, а Радецкий уже телеграфировал главнокомандующему: «…генерал Скобелев сегодня займёт Имитлию. Завтра (8 января) обе колонны атакуют деревню Шипку…»

И тут же командир Балканского отряда, опасаясь удара по правой колонне с тыла таборами Сулейман-паши, просит великого князя Николая Николаевича начать наступление отрядом генерала Карцева и обезопасить Скобелева.

Ответ начальника штаба Непокойчицкого обнадёжил. Карцев разгромил противника на Троянском перевале, взял Троян и движется на Текию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Романовы. Династия в романах

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза