Читаем Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы полностью

Вся равнина между Нифатом и Гордиейскими горами была освещена огнями варварского войска, из лагеря персов доносился неясный гул, подобный шуму безбрежного моря. Старейшие из приближенных Александра, и в особенности Парменион, были поражены многочисленностью врага и говорили друг другу, что одолеть такое войско в открытом бою было бы слишком трудным делом.

Еще более неприглядную картину состояния победоносной армии рисует Курций Руф, отмечая, что «войско Александра было охвачено беспричинным страхом; все, как безумные, начинали дрожать, и какая-то робость закрадывалась всем в сердце». Тут уже и сам Александр утратил прежнюю уверенность и пожалел, что не принял советы Пармениона; но было слишком поздно, ибо он завел македонян туда, «откуда войско могло выйти лишь после победы и не без урона».

Опытнейший в военном искусстве Парменион вновь предложил весьма разумный выход из критической ситуации. Он советовал напасть на войско Дария «темной ночью: разве вступят в схватку в ночной суматохе эти люди различных обычаев и языков, испуганные неожиданной тревогой среди сна?». Почти все военачальники были согласны с Парменионом, а «Полиперкон не сомневался, что только так и можно одержать победу».

Новый совет Пармениона пропал даром: Александр в этот миг почувствовал себя благородным рыцарем, с сердцем, переполненным безумной отвагой и великой гордыней.

– Вы мне советуете действовать, как разбойнику и вору: у них на уме только обман, – возмутился Александр. – Но я не потерплю, чтобы моей славе препятствовало или отсутствие Дария, или теснота местности, или ночное воровское действие. Надо, конечно, наступать при свете; я предпочитаю раскаиваться в неудаче, нежели стыдиться своей победы.

Согласно Плутарху, македонский царь произнес знаменитую фразу:

– Я не краду победу.

Словно актер в театре, Александр сыграл роль героя и вернулся в реальную жизнь. И сразу же недавние бравады были забыты. В ночь перед битвой Александр, как пишет Курций Руф, «никогда еще не знавший такого страха, приказал позвать Аристандра для молитв и обетов. Тот явился в белой одежде с жертвенной зеленью в руках, он подсказывал царю молитвы для того, чтобы умилостивить Юпитера, Минерву и богиню Победы». Сообща молились всем богам, каких только могли вспомнить. На небожителей только и оставалось надеяться, ибо, как сообщает Арриан, Александр смог выставить против Дария лишь около 7 тысяч конницы и около 40 тысяч пехоты.

Перед трудной битвой следовало бы хорошо отдохнуть – понимал это и Александр. Совершив ритуальное жертвоприношение, он отправился в свою палатку для сна, но сон его витал где-то над бескрайней равниной, заполненной вражеским войском. Он думал о величине персидской армии, о предстоящей опасности, о наступлении того часа, который решит все. Ему удалось ослабить тревогу только перед утренней стражей – и он погрузился в глубокий сон. Готовить войско к сражению пришлось Пармениону.

Парадоксальную ситуацию описывают прочие античные авторы. У Юстина находим следующее:

Когда перед началом битвы не оказался на месте один только царь и когда едва удалось Пармениону его разбудить, то все стали спрашивать Александра, почему он уснул в такой опасный момент, тогда как обычно он даже во время отдыха спал мало. На это Александр сказал, что он избавился от тяжкой заботы и уснул благодаря внезапной уверенности в том, что предстоит сражение со всей массой войск Дария, а до того его страшило, что война может затянуться надолго, если персы разделят свои силы.

Авторы подробно описывают построение македонян перед битвой. Любопытно, что первыми называются имена военачальников, которым суждено погибнуть… но не под Гавгамелами и не от персидских мечей, а от руки Александра или по его приказу. Именно эти военачальники во всех битвах возглавляют лучшие македонские подразделения, которые и обеспечивают победы.

Диодор пишет:

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное