Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира

Когда все встали и направились в пиршественный зал, Александр приблизился к отцу и шепнул ему на ухо:

– Насколько то, что ты говорил, – правда?

– Почти ничего, – ответил Филипп, идя по коридору.

– Так, значит, и они…

– Не сказали ничего поистине важного.

– Но тогда зачем нужны такие встречи?

– Чтобы принюхаться.

– Принюхаться? – переспросил Александр.

– Именно. Настоящий политик не нуждается в словах, он больше полагается на чутье. Например, как по-твоему, кто ему нравится: девушки или мальчики?

– Кому?

– Нашему гостю, разумеется.

– Но… не знаю.

– Ему нравятся мальчики. Казалось, что он смотрит на девушек, но краем глаза исподтишка разглядывал того белокурого юношу, что подавал ледяное вино. Надо бы сделать так, чтобы гость нашел его у себя в постели. Этот юноша из Вифинии и понимает по-персидски. Может статься, нам удастся узнать кое-что о замыслах нашего гостя. А ты после пира поводи их вокруг, покажи дворец и окрестности.

Александр кивнул и, когда пришел момент, с энтузиазмом взялся за порученное задание. Он много читал о Персидской державе, почти наизусть знал «Киропедию» – сочинение афинянина Ксенофонта и с большим вниманием изучал «Персидскую историю» Ктезия, произведение, полное фантастических преувеличений, но интересное в некоторых наблюдениях, касающихся персидских обычаев и ландшафта страны. В первый раз Александру представилась возможность поговорить с живыми персами во плоти.

В сопровождении толмача он показал им дворец и помещения для благородных юношей и уже предвкушал, как устроит Лисимаху головомойку за плохо застеленную кровать. Царевич объяснил, что отпрыски македонской аристократии получают воспитание при дворе вместе с ним.

Арзамес заметил, что так же делается и в их столице Сузах. Таким образом монарх обеспечивает преданность племенных вождей и подвластных царей, а заодно воспитывает поколение аристократов, крепко привязанных к трону.

Александр показал гостям конюшни гетайров, аристократов, сражавшихся в коннице и отмеченных титулом «друзья царя», и дал им проехаться на некоторых великолепных фессалийских скакунах.

– Прекрасные животные, – заметил один из почетных гостей.

– Ваши кони так же хороши? – спросил Александр несколько простодушно.

Гость улыбнулся:

– Ты никогда не слышал, царевич, о нисейских скакунах?

Александр смущенно покачал головой.

– Это животные невероятной красоты и силы, которых пасут только на высокогорных лугах Мидии, где растет особенно сочная, питательная трава. Там есть пурпурные цветы, которые несут в себе особую энергию. Конь Великого Царя питается исключительно мидийскими цветами, сорванными за стебель по одному, свежими весной и летом и засушенными осенью и зимой.

Александр, зачарованный этим рассказом, попытался представить себе скакуна, вскормленного одними цветами.

Потом они прошли в сады, где царица Олимпиада посадила всевозможные пиерские розы, которые в это время года издавали тончайший и сильнейший запах.

– Наши садовники делают из них настои и притирания для знатных женщин, – сказал Александр, – но я читал о ваших парках, которые греки называют парадизами[11]. Они в самом деле так прекрасны?

– Наш народ происходит из степей и сухих плоскогорий севера, и потому мы всегда мечтали о садах. На нашем языке сады называются «пайридаэца», они окружены стенами, и их охватывает сложная система ирригационных каналов, которые поддерживают травяной покров зеленым в любое время года. Наши аристократы выращивают там всевозможные местные и экзотические растения и выводят причудливых зверей, которых потом продают во всех частях страны: фазанов, павлинов, попугаев, но также и тигров, белых леопардов и черных пантер. Мы стараемся воссоздать совершенство мира, каким он вышел из рук Ахурамазды, да вознесется его имя в вечности.

Затем в закрытой повозке Александр отвез гостей в столицу – показать тамошние монументы, храмы, портики, площади.

– Но у нас есть еще одна столица, – объяснил он. – Эги, у подножия Бермия: оттуда происходит наша семья, и там покоятся наши цари. А это правда, что у вас тоже несколько столиц?

– О да, молодой царевич, – отвечал Арзамес. – У нас их четыре. Пасаргады соответствуют вашим Эгам, это резиденция первых царей. Там, на обдуваемом ветрами плоскогорье, высится гробница Кира Великого, основателя династии. Кроме того, есть еще Экбатана в Эламе, на горе Загрос, белой от снега почти круглый год, – это летняя столица. Ее крепостные стены покрыты золочеными изразцами, и на заходе солнца она горит, как драгоценность, на фоне чистейших облаков. Это захватывающее зрелище, царевич Александр. Третья столица – Сузы, где Великий Царь живет зимой, и четвертая – новогодняя столица Персеполис, благоухающий кедром и фимиамом, украшенный лесом пурпурных и золотистых колонн. Там хранятся царские сокровища, и нет слов, чтобы описать это чудо. Надеюсь, когда-нибудь ты посетишь эти места.

Александр зачарованно слушал. Он почти въяве видел перед собой эти баснословные города, эти сказочные сады, эти веками копившиеся сокровища.