Александр Македонский. Царь царей. Книги 1 - 3

– Создание нескольких крупных, просвещенных, сильных государств, возглавляемых его единомышленниками, в данное время и в данной обстановке одобрил бы, ибо это историческая необходимость. Гораздо хуже, если огромным государством и разными народами будет повелевать одна, но бездарная, тщеславная, алчная личность, – ответил Птолемей. – Александр посеял семена эллинского искусства и культуры вплоть до Индии. Эту великую идею слияния языков и мыслей, дружбы народов и объединения религий мы должны поддерживать. Александр был властителем дум македонян, но ради идеи братства народов он остался на Востоке и не вернулся в дорогую его сердцу Македонию. Лично я мечтаю построить такое государство, про которое потомки скажут: величие Египта возродил сподвижник Александра Великого.

– И с чего ты собираешься начать?

– Продолжить строительство Александрии, сделать ее столицей Египта. В этом городе будет покоиться Александр. Селевк, как только Пердикка покинет Вавилонию, уговори Арридея без приказа регента отправить в Египет саркофаг с телом.

– Ты думаешь, Пердикка будет этому препятствовать?

– Открыто нет. Но он сам вместе с многочисленным войском захочет сопровождать в Египет саркофаг с телом великого царя. Я в этом не сомневаюсь.

Птолемей понимал, что его авторитет может сильно пошатнуться, если в Египет прибудут более высокая власть и крупные военные силы. Понимал это и Селевк.

– Не сомневайся. Я все сделаю, как ты просишь, Птолемей. Чего бы это ни стоило.

– Я всегда высоко ценил твою дружбу, Селевк. Помни, при первой опасности, грозящей тебе, от кого бы она ни исходила, я тут же поспешу на помощь.

– Пердикка более всего опасается усиления твоей власти.

– Да и в тебе он видит грозного соперника. Он не возражал против избрания тебя сатрапом Вавилонии, чтобы ты был рядом, под пристальным вниманием его осведомителей. Но не забывай, что ты – один из лучших полководцев. Ты командовал гипаспистами, царскими «щитоносцами», которые составляли отборные войска. Македонская пехота при Александре была лучшей, какую знал мир, и в этом твоя заслуга, Селевк.

Птолемей поднял кубок:

– За тебя! За твою удачу! Пусть фортуна к тебе благоволит!

Он осушил кубок до дна.

– Мы должны сделать все, чтобы и в Египте, и в Вавилонии признали нас как мудрых правителей…

В Вавилоне наступало утро. Первые лучи солнца осветили обелиски перед дворцами вельмож, колонну, где были высечены слова законов Хаммурапи, крыши построек, ворота храма богини Иштар. У ворот Птолемей попрощался с Неархом, Лисимахом, Леоннатом и Антигоном.

Пердикка правильно видел в нем наиболее опасного из всех своих противников. На прощание Птолемей обратился к друзьям со словами:

– Как только вступим во владения своими сатрапиями, будем готовиться к борьбе с Пердиккой. Это неизбежно.

Птолемей, простившись с друзьями, во главе вооруженного отряда проскакал через ворота. Селевк вызвался проводить друга до дороги, идущей вдоль Евфрата. Сердце его сжимала тоска от предстоящей через несколько минут разлуки. Друзья крепко обнялись на прощание.

– Однако пора! – воскликнул Птолемей.

Селевк долго наблюдал за удаляющимся отрядом, пока всадники не растворились в просторах полей. За полями голубел Евфрат, слегка покачивались на волнах многочисленные корабли разных стран с товарами для вавилонских торговцев. Вдоль берега возвышались стройные высокие пальмы. От реки ответвлялись сотни оросительных каналов. Трудолюбивый люд своим упорством преобразил бесплодные пустыни в райский сад.

Вдали показались караваны, идущие из дальних краев. Верблюды кричали и вытягивали длинные шеи в сторону реки. Проводники не позволяли им останавливаться, потому что торопились поскорее добраться до торговых домов величайшего города мира, города пышных дворцов и храмов, благоухающих садов и искристых фонтанов, пестрого, суетного, шумного, но величественного и твердо убежденного в своей избранности, города, носящего горделивое имя «Ворота богов».

«Отныне моя жизнь принадлежит народу этой древнейшей страны», – возвращаясь в город, размышлял Селевк. Он решил проехать по всему городу, как в тот памятный день, когда он впервые вступал в Вавилон по правую руку от Александра во главе победоносного войска.

«Было такое же раннее утро, – вспоминал Селевк. – Город городов представал перед нами медленно пробуждающимся ото сна».

Александр не знал, как встретит его этот древний, хорошо укрепленный город, поэтому вел свои войска в боевом порядке.

На огромной равнине возвышались могучие стены с сотнями башен, покрытыми зелеными и голубыми плитками.

Первыми проснулись вершины холмов, дремавшие под сенью пальм, сикоморов и олив, над которыми летали белые и сизые, отливающие перламутром голуби. Вслед за холмами пробудились грандиозные постройки храмов, высившиеся по обе стороны Евфрата.

Все это великолепие отражалось в огромном озере, которое защищало и без того неприступные стены.