Александр Н. и месть волшебного мира

Следующие недели стали настоящей каторгой. Несмотря на поддержку Невилла и Симуса, большая часть факультета во главе с Роном отвернулась от Саши. На учеников других факультетов тоже не слишком повлиял аргумент, что Гермиона с «этим Поттером» была в почти дружеских отношениях, и нападать на нее у парня причин не было. Впрочем, у Саши не было причин нападать и на остальных, но это никого не интересовало. Добавлял напряжения и Пивз, который летал за Александром по всей школе, покрикивая «Поттер — убийца» или «В Азкабан его!» Ученики шарахались от Саши, как от огня. Даже Фред и Джордж не решались шутить на эту тему, хоть и сохранили немного здравого смысла и с Сашей не разругались. Джинни попыталась пару раз заговорить, но каждый раз рядом оказывался Рон и оттаскивал девочку от бывшего друга. Если бы не всеобщая занятость, Саша бы даже расстроился тому, что ему практически объявили бойкот. Но парень просто–таки зарылся в учебники и не обращал внимания ни на что.

Одним утром, ничем не отличавшимся от других, Саша с Невиллом спустились в Большой Зал и замерли: стены зала были розовыми, с потолка сыпались бумажные сердечки. Рон сидел за столом и пытался отковырять бумажки со своей отбивной, да и многие другие ученики выглядели не особо радостными. Зато Локонс за преподавательским столом так и лучился радостью. Правда, противовесом ему служил особенно хмурый Снейп, а у МакГонагалл дергались попеременно то глаз, то щека.

— С днем святого Валентина! — возвестил Локонс, вставая со своего места. Профессор был одет в противного розового цвета мантию, и Саша быстренько закрыл глаза и уши. Очень уж не хотелось ему слушать разглагольствования этого индюка. Впрочем, основное он все же уловил, когда мимо него к преподавательскому столу прошествовала колонна гномов, наряженных купидонами. Судя по всему, эти создания должны были разносить валентинки.

Впрочем, от своей затеи пострадал в первую очередь сам Локонс. Хоть он и сказал, что получил сорок пять валентинок, девушки не поленились продублировать свои послания. За профессором до обеда таскались недобитые купидоны, на все лады распевая оды.

— Это называется: не рой другому яму, — заметил Саша после обеда, когда за Локонсом увязались сразу шесть гномов, и каждый пытался перекричать остальных.

— Эй, ты, Гарри Поттер, — проскрипел вдруг голос за спиной, и Сашина радость мгновенно улетучилась. У кабинета заклинаний стоял гном с арфой наперевес.

— Ну, вроде, я, — кивнул парень, сгорая от стыда. Мало того, что весь второй курс Гриффиндора и Слизерина уже пялился на него, так еще и первый курс Гриффиндора и Рэйвенкло стоял неподалеку, ожидая урока.

— Тебе музыкальное послание, — сообщил гном. Саша глубоко вдохнул и закатил глаза.

— Только давай быстрее, — простонал парень, и «купидон» тут же затянул песенку о зеленых глазах, геройстве и требовании отдать сердце. Стоявший неподалеку Малфой ржал, как конь, да и остальные веселились от души.

— Все? — спросил Саша, когда пение, наконец, прекратилось. — Вот и спасибо. А теперь — проваливай.

Гном удалился, а Малфой оторвался от стены, на которую опирался до этого, и подошел к своему недругу.

— Позорище, Поттер, — протянул блондин. — Ниже падать просто некуда. Даже нищеброд Уизли от тебя отвернулся. Да и Грейнджер решила, что лучше под проклятие угодить, чем с тобой общаться. Да, интересно посмотреть на ту, что тебе это отправила.

— Закрой свой рот, — безразлично бросил Саша и вдруг заметил краем глаза, что Джинни, красная до корней волос, пятится назад, пытаясь незаметно ускользнуть.

— Смотри, мелкая, Поттеру не понравилось твое послание, — крикнул Малфой, и младшая Уизли бросилась бежать. Саша метнул в Малфоя презрительный взгляд и поспешил за Джинни.

Он нагнал девочку в соседнем коридоре, где было безлюдно.

— Джинни, стой, — Саша ухватил ее за рукав и развернул к себе. — А ну–ка, не реветь.

Девочка поспешно вытерла красные от слез глаза.

— Сама стих придумала? — осведомился Александр. Джинни медленно кивнула. — Спасибо. Круто. Нет, серьезно, я не умею и две строчки срифмовать.

Саша ободряюще улыбнулся и достал из сумки перо. Вспомнив последнее дополнительное занятие у МакГонагалл, парень взмахнул палочкой, заставив перо превратиться в огромную оранжевую герберу.

— И тебя с праздником, Джинни, — сказал Саша, пристраивая цветок в рыжие волосы. — А теперь беги на урок, а не то опоздаешь.

На урок к Флитвику сам парень заскочил за полминуты до звонка.

— Невилл, одолжи запасное перо, а то я свое немножко превратил, — с усмешкой повернулся он к товарищу, и тот извлек из сумки перо. Рон, сидевший через ряд в гордом одиночестве, злобно зыркнул на них, но ничего не сказал.

Занялся Саша отнюдь не заклинаниями. Он принялся что–то вдохновлено строчить на пергаменте, время от времени гаденько хихикая, отчего Невиллу становилось немного не по себе.