Александр Н. и месть волшебного мира

— Согласен, — Саша радостно рубанул рукой воздух.

— До этого времени я разработаю заклятье–рулетку и заклятие, измеряющее толщину стен. А теперь тебе стоит пройти в больничное крыло. Думаю, сегодняшние испытания тебя хорошенько измучили.

— Не стоит, сэр, — улыбнулся парень, — все–таки завтра матч с Рэйвенкло, а мадам Помфри вряд ли меня выпустит так быстро.

— Я думала, тебе не по вкусу игра в квиддич, — подала голос Шляпа с верхней полки огромного шкафа.

— По вкусу или нет, но я не имею права подводить команду, — поморщился Саша, — все–таки эти ребята на меня понадеялись. Спокойной ночи, профессор.

Парень вернулся в башню Гриффиндора, однако поспать не удалось. Гриффиндорцы завалили Сашу вопросами касательно курсировавших по школе слухов об их приключении. Парень сердечно пообещал рассказать все чуть позже и пробрался через толпу учеников в спальню. Невилл сидел на кровати и увлеченно что–то писал в блокноте.

— Ну, как ты? — спросил Саша, чувствуя, как усталость накатывает волнами.

— Я? Нормально. Вот, составляю план на лето. Бабушка купила мне экземпляр «Энциклопедии зельевара», так что нужно составить график занятий на лето.

— Молодчина, — парень похлопал друга по плечу.

— А ты? С тобой все в порядке? — спросил Долгопупс, поднимая глаза на Сашу.

— О, в полнейшем. Мне бы только чуточку поспать. Завтра матч, разбудишь меня? Разрешаю любые методы.

— Хорошо, конечно, — кивнул Невилл и вернулся к составлению планов. Саша задернул полог и лег спать.

Следующий день принес невообразимую радость всему Гриффиндору. Саша, невзирая на запреты мадам Помфри, которая все–таки вызвалась его осмотреть, вышел на квиддичное поле. Игра оказалась довольно напряженной: Рэйвенкло играли сильно, но дисциплинированно, без нарушений. И все же, Саше удалось выхватить юркий золотой мячик из–под носа черноволосой девочки–ловца.

К вечеру близнецы Уизли натащили невесть откуда гору всяких вкусностей и учинили в гостиной праздник. Даже МакГонагалл не возражала, радуясь тому, что ее факультет наконец–то выиграл кубок квиддича. Перси долго что–то подсчитывал в уголке, и пришел к выводу, что Гриффиндор на втором месте после Слизерина в межфакультетском соревновании. Саша не мог долго находиться в шумном помещении, поэтому решил все–таки проведать Рона и Гермиону в больничном крыле. Стащив корзинку со сладостями, парень направился к ребятам.

Гермиона уже пришла в себя и — кто бы сомневался — читала книгу, полулежа на больничной койке. Рон отсыпался: с соседней кровати раздавался храп.

— Гарри! — увидев Сашу, девочка чуть подскочила. — Мы были почти правы! Камень действительно хотели украсть. Правда, не Снейп.

Гермиона слегка поморщилась.

— Я видел, — Саша кивнул и протянул девочке корзинку со сладостями.

— Спасибо, — Гермиона достала из корзинки тыквенное печенье и отложила книгу.

— Там шумно в гостиной, я пока у вас посижу.

— Празднуют? — спросила девочка. — Мы слышали отсюда комментарии Джордана. Мадам Помфри разрешила открыть окно. А еще к нам Дамблдор заходил.

— Ну, вы же вроде как герои, — пожал плечами Саша.

— Нет, Гарри, герой — ты. Дамблдор, конечно, присудил нам дополнительные баллы за наше рвение, но основную работу сделал ты.

— Честно говоря, мне не очень–то хотелось, — парень скривился, — но надо же было вас выручать. Еще и этого дурака блондинистого.

— Малфоя? А, ну да, Рон рассказывал.

— Я и еще раз расскажу, — Уизли зевнул и потянулся к корзинке со сладостями, — очнулся я, значит, в комнате с шахматами, а возле меня Малфой сидит. Даже в шахматы сыграть предложил. Мы уже фигурам построиться приказали, а тут пришли учителя. Меня — в больничное крыло, Малфоя — в гостиную. Так и не поиграли.

Рон грустно вздохнул.

— Ты и впрямь собирался с ним в шахматы играть? — удивленно спросил Саша.

— А почему нет? Этих аристократов с детства учат в шахматы играть, я уверен. Эх, такая интересная партия обломалась, — рыжий еще раз вздохнул и принялся за еду.

— Дамблдор сказал, что камень уничтожат, — грустно сказала Гермиона, — Фламель и его жена умрут.

— Не расстраивайся, — Саша потрепал девочку по плечу, — они по шестьсот лет прожили, им уже это бессмертие надоело, наверное.

— Директор сказал то же самое, — кивнула Грейнджер.

— Значит, все нормально. Ладно, выздоравливайте. Как–никак завтра прощальный ужин.

До банкета Гермиона и Рон все–таки успели выписаться, и теперь четверо друзей сидели за гриффиндорским столом, внимательно слушая торжественную речь Дамблдора. Директор подводил итоги года, по которым Гриффиндор все–таки оказывался на третьем месте. Видимо, в расчеты Перси закралась ошибка.

— На первом месте Слизерин, набравший четыреста семьдесят два очка! — возвестил директор, и Саша посмотрел на ликующего Малфоя среди орущей толпы под серебристо–серым флагом.

— Мы их на каких–то шестьдесят очков не догнали, — поморщился Саша.

— Нам с Роном начислили по пятьдесят баллов за приключения. Боюсь представить, где бы мы были без этих очков, — произнесла Гермиона, пытаясь успокоить друга.