Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище

Выдать заурядный грабеж за событие исторического масштаба — задача не простая даже для очень талантливого писателя. Автор «Жития», по его собственным словам, таковым себя не считал. И все же он берется описать картину сражения, о котором ему ничего не известно. Все, чем мог воспользоваться автор «Жития» в качестве исходных данных, — сообщение новгородского летописца, в котором нет деталей, позволяющих реконструировать ход сражения. Поэтому, дополнив описание битвы подробностями, автор «Жития» уточняет, что они стали известны ему непосредственно от участников сражения. На основе этого отечественные историки делают вывод, что «Житие» написано сразу после смерти князя Александра Ярославича, когда еще были живы участники «Невской битвы». Как показывает дальнейший анализ, в трезвом уме и здравой памяти реальные участники сражения такого рассказать не могли, из чего следует, что никакими дополнительными документальными источниками, не дошедшими до наших дней, автор «Жития» не располагал. Также, разумеется, ни с кем из участников событий лично он не беседовал: все очевидцы давно уже умерли. Поэтому все подробности, дополняющие первоначальный летописный текст, — это плод фантазии автора «Жития», цель которых изобразить «Невскую битву» как одно из чудес, подтверждающих святость князя Александра Ярославича. Описание «Невской битвы» в «Житии» начинается с рассказа о подвигах самого князя Александра Ярославича. Какие подвиги может совершить такой богатырь, как князь Александр, на поле брани? Сразить бесчисленное множество врагов и победить их предводителя. Автор «Жития» буквально это и пишет: «и была сеча великая с римлянами, и перебил их князь бесчисленное множество, а на лице самого короля оставил след острого копья своего». Шведский король, как известно, в этом походе не участвовал. Кого же пометил Александр? С легкой руки Костомарова, место шведского короля занял ярл Биргер: «Сам Александр нагнал Биргера и хватил его острым копьем по лицу» (Русская история, с. 80). Вообще-то, «хватить» убегающего Биргера проще было не по лицу, а пониже спины. Другое дело, если шведский предводитель не бежал с поля боя как отец Александра в битве при Липеце, а смело рванулся вперед навстречу Александру, чтобы сразить его, и обезглавив русскую дружину, переломить ход сражения. Тогда он действительно мог получить копьем по лицу. Интереснее другое. В некоторых редакциях «Жития» удар предводителю шведского войска Александр наносит мечом. Невнимательность авторов различных редакций «Жития» выдает в них людей, страшно далеких от воинского ремесла: им что меч, что копье. Казалось бы, не велика ли разница, чем нанес удар Александр, копьем или мечом? На самом деле момент принципиально важный. По «Житию», Александр обладает богатырской силой. Следовательно, если бы он нанес удар мечом по голове, то «шведский король» шрамом бы не отделался: его голова должна была слететь с плеч или расколоться как пустой орех. То есть после такого удара он живым уйти с поля боя не мог. Другое дело, если поединок был на копьях. Можно допустить, что удар копьем прошел вскользь, и швед действительно отделался только шрамом. Поединок на копьях, с точки зрения читателя, выглядел очень по-рыцарски: Александр сразился с противником прямо как на модных в то время в Европе рыцарских турнирах. Очень выигрышный момент с точки зрения образа Александра как благородного рыцаря. Даже Рерих, вдохновленный этим сюжетом, нарисовал картину, на которой изображен поединок Александра со шведским витязем. На ней Александр на белом коне, в сияющей броне и пурпурном плаще сошелся на копьях с противником в полном рыцарском облачении, в шлеме со страусиными перьями. В действительности, если сражение происходило именно так, как его описывают наши историки, ничего похожего на такой рыцарский поединок произойти не могло. Если русские напали внезапно, ранним утром, то «шведский король» не успел бы облачиться в доспехи. Он должен был выбежать из своего шатра босой и в одном исподнем. Его лошадь испуганно мечется по лагерю. Никто ее не ловит, так как вокруг идет беспощадная резня, а спасение можно найти не в седле, а только на борту корабля. Так что в реальности должен был произойти не поединок, а сцена, напоминающая эпизод из фильма Хичкока: раздетый «шведский король» бежит что есть мочи по направлению к кораблю, сверкая голым задом, а его настигает Александр на лихом коне, в сияющих доспехах, в развевающемся пурпурном плаще с копьем наперевес.