Александр Невский. Сборник

Вдруг глаза Солнцева сверкнули, он увидел Всеволожского. Он бросился на него, но боярин вовремя заметил нападение. Крепкою, сильною рукою схватил он дружинника за грудь, тот погнулся, но в то же мгновение со всего размаха нанёс сильный удар в висок боярину. Всеволожский зашатался и со стоном рухнул в Волхов.

Побоище между тем ослабевало. Голытьба, увидев гибель Всеволожского и не зная, за кого ей драться, бросилась бежать. Мост опустел. Сторонники князя взяли верх.

На другое утро рано отправился Солнцев к князю, а вслед за ним двинулись и новогородцы бить челом о помощи Александру Ярославовичу.

IV. ПЕРЕД ПОХОДОМ

Ликует, радуется Новгород; улицы его приняли праздничный вид, площадь переполнена народом. Все смотрят с ожиданием на городские ворота, где стоит посадник с лучшими именитыми людьми Новгорода.

Сегодня ожидают возвращения Александра Ярославовича, который, как рассказывали посланные к нему бить челом, принял их ласково, забыв нанесённую ему обиду, и обещал вступиться за Новгород.

В Софийском соборе ожидал прибытия князя владыка в полном облачении, окружённый всем новгородским духовенством.

Наконец по улицам пронёсся гул; проскакал всадник по направлению к собору, что-то сказал, и тотчас же загудел соборный колокол; его подхватили колокола остальных церквей. Гул висел в воздухе над Новгородом; звон колоколов сливался с кликами народа. Владыка с крестом в руках вышел на паперть.

Наконец показался князь на белом коне, как и прежде красивый, приветливый, ласково раскланивающийся с народом. Его окружили посадник с новгородцами и ближайшие дружинники, среди которых находился и Солнцев. Сзади двигалась дружина.

Князь, подъехав к собору, соскочил с коня, приложившись к кресту, вслед за владыкой вошёл он в собор. Колокола смолкли, началось молебствие. Среди толпы стояла и боярыня Всеволожская. Напрасно старалась пробиться она вперёд, поближе к собору: громадная толпа и дружина, стоявшая на площади перед собором, не позволяли ей сделать шаг вперёд.

Но вот молебен кончился. Снова загудели колокола, двинулось шествие. Князь направился к опустелому и теперь снова оживившемуся двору. А за ним повеселевшие и ободрённые приездом князя новгородские бояре.

Слушая россказни новгородцев о разорении новгородской земли шведами, князь добродушно улыбался, оглядывая ласковым взглядом своих лучистых очей.

   — Знаем тебя, княже, — говорили бояре, — в обиду нас ты не дашь, сам по себе, ты, кажись, разнёс бы не то что шведскую рать и всю их волость и области, да ведь что один-то ты поделаешь? А что, как у них рать-то несметная, а у тебя дружины и вполовину их не хватит: ведь одолеют они тебя.

   — Вот что, бояре, я скажу вам, — заговорил князь.

В деле ратном никто, как Бог. Поможет он нам, так будь шведов видимо-невидимо, а я со своей дружиной справлюсь с ними; коли же Господь захочет наказать нас за грехи наши, тогда шведы и с горсточкою воинов разнесут нас по ветру. Но мне думается, что шведы к нам не пойдут: делать им здесь нечего.

   — Как, княже, не пойдут, — закричали бояре, — как не пойдут, когда у них и воевода уже есть, — Бюргер ему прозвище.

   — Слыхивал я про Бюргера — воевода он знатный; только опять-таки молвлю вам: не пойдут к нам шведы, — говорил князь.

   — Нешто они узнали, что ты, княже, воротился к нам? — говорили бояре.

   — Про то не ведаю. Коли они захотели воевать вас, так для них всё равно: здесь я или нет. В этом деле всё ратное поле решает, а в ратном деле, говорю, никто, как Бог.

   — Про то что и говорить, — гомонили бояре, — без Него, Батюшки, ничего не поделаешь.

   — Так вот я и молвлю вам так: если бы шведы захотели завладеть Новгородом, так они это давно бы сделали, и мне, пожалуй, пришлось бы пробиваться к вам. А ежели они и разоряют наши берега и грабят наших посельцев да жгут их сёла и деревни, так это не рать шведская делает, а какие-нибудь ватаги бродячие. Мудреного нет, что, проведав о том, что наши сёла беззащитны, двинется и рать шведская, да не сёла, а и города начнёт разорять.

   — Как же быть-то теперь, княже?

   — Быть так, — заговорил Александр Ярославович, — денька через два, Бог даст, заберу часть своей дружины да ц двинусь с нею поскорее к Неве; всей рати не след брать: разгоню разбойников, нагоню на них страха — и делу конец. А уж тут вы без меня управляйтесь да за порядком глядите, на то у вас есть посадник, человек почтенный: не слушаться его да не повиноваться ему и перед Богом грешно, и перед людьми стыдно!

Посадник встал и отвесил князю низкий поясной поклон.

   — Спасибо тебе, княже, за твоё доброе, ласковое слово! А теперь, дорогие гости, — дело мы покончили, так пора и думы об этом бросить; милости прошу за трапезу; не обессудьте только, коли чем не угожу: вам ведомо, что я только приехал, а хозяйка моя не прибыла ещё, княгинюшка.

Князь пошёл к трапезной, за ним двинулись и остальные.

Долго, быть может, просидели бояре у приветливого и радушного князя, кабы не догадался подняться с места старик посадник.