Однако это произведение не принесло ожидаемого успеха. Если над романом «Август Четырнадцатого» на Западе задумались даже самые оголтелые милитаристы и реакционеры, то «Прусские ночи» были восприняты как слабое и беспомощное творение и изданы лишь «ИМКА-ПРЕСС» в Париже, прослывшим как филиал ЦРУ. (Впрочем, было бы нелогично и не говорило бы в пользу американских разведчиков, если бы они не работали в такой организации.) Для западного читателя эта поэма не представляла никакого интереса. Для антисоветской пропаганды не несла политических выгод. А ведь по замыслу автора она должна была служить политическим целям. Солженицын намерен был издать перевод, который я готовил, в небольшом чешском эмигрантском издательстве «Акт» (где руководителем является Ярослав Шиллинг) и контрабандным путем переправить книжки в Чехословакию, чтобы очернить Советскую Армию и советских людей. Это довольно грубая работа…
Солженицын решил стать Львом Толстым XX века. Любой ценой.
Ему нужно было изготовить «бомбу». И он ее изготовил. Не создал, а буквально изготовил. И когда появился на свет роман «Архипелаг ГУЛаг», реакция сразу была весьма своеобразной: «это книга-монстр» (Л. К.); «груда материалов» (К. С. Симонян); «литературная чушь первого разряда, но антикоммунистически направленная, а потому ценная» (комментатор чехословацкой редакции «Свободной Европы» Карел Ездинский); «идиотизм. Но он ужалит большевиков, и это уже хорошо» (чешский писатель-эмигрант Карел Михал, настоящая его фамилия Павел Букса). Книга, которой «Москва не выдержит» (Александр Солженицын). «Произведение чисто солженицынское и в то же время самое монументальное, может быть, книга всей его жизни» (реклама швейцарского издательства Шерц-ферлаг, Берн)… «Книгу следовало бы назвать „Архипелаг Дурак“» (чешский художник-эмигрант Православ Совак).
Действительно престранное творение, которое сам Солженицын назвал «опытом художественного исследования». Опыт. Это смесь изложения ряда исторических и политических фактов в искаженном свете и его личных воспоминаний. Солженицын – Ветров обходит термин «личные воспоминания», так как правду он сам сказать не может и вынужден взывать к «тем, кто не дожил». Он правды боится больше всего на свете, а кто боится правды, должен расстаться с искусством. Так и происходит, ибо его книга не имеет отношения к искусству, является антисоветской провокацией. Но удалась ли эта провокация?
Солженицын пишет, что над книгой «Архипелаг ГУЛаг» он начал работать в 1958 году.
Стоит открыть книгу на любой странице, и вы обнаружите ложь, прикрытую псевдоисторической правдой. За доказательством не надо ходить далеко.
На странице 40 Cолженицын рассказывает, что в первые годы после революции в Советском Союзе будто бы царил произвол. Он пишет:
«После 30 августа 1918 года (то есть после покушения эсерки Фанни Каплан на Владимира Ильича Ленина. –
Это очень серьезное утверждение. На первый взгляд оно доказывает, что для революции не была важна жизнь людей. Такое утверждение необходимо документально подтвердить. И Солженицын делает это. В сноске он указывает источник, из которого черпал данные: «Вестник НКВД, 1918, № 21/22, с. 1». Я заинтересовался этим источником. Но, как оказалось, такого источника в природе не существует.
В 1918 году НКВД вообще не было, он был создан только 10 июля 1934 года. В 1918 году служба безопасности молодого Советского Союза называлась ВЧК. После нее в 1922 году было ГПУ, в тридцатые годы – ОГПУ, и лишь затем – как было сказано – возник НКВД! А в 1918 году, как мне удалось установить, никакой «Вестник НКВД» не выходил.
И в этом весь Солженицын. Он занимается выдумыванием исторических цитат, исторических источников, будучи уверен, что люди, которые в своих политических целях используют заведомого предателя и лжеца, не будут проверять, правду говорит он или нет. Ибо цель оправдывает средства. А кто на Западе – швейцарский, западногерманский, французский, английский, американский гражданин – знает историю органов безопасности СССР? Важно произвести эффект.
Далее, Солженицын утверждает, что Прагу освободили войска генерала Власова.