Александра

В таких средневековых башнях, что в Европе, что в Азии строили винтовые лестницы. Причём, они были узкие. Там мог двигаться только один человек. Это для того, что если в башню ворвутся враги, то подниматься могут по одному. А значит обороняющимся будет легче защищаться. Но это палка о двух концах. Ведь вниз они могли спускаться тоже по одному. Никифор встал напротив лестницы, я сбоку. На нас выскочил первый из людей ландсгерра Ульриха фон Деница. Этот в отличии от простых ратников был защищён более лучшими доспехами. Ожидаемо, он бросился на Никифора. Я рубанула его по ноге с боку. Он закричал и повалился. Никифор мгновенно добил его. Тут же выскочил ещё один. Опять удар катаной, теперь уже по рукам, в которых он сжимал меч-полуторник. Так называемый «Бастард». Очень хороший меч. Но не для меня. Практически отсекла ему левую руку, прорубив метал доспеха, в виде сочленений, которые и позволяли сгибать и разгибать конечность. Рыцарь успел оглянуться на меня, как получил удар саблей по шее. Третий, выскочивший воин прикрывался щитом. Попыталась сбоку достать его, но он умело увернулся и отбил лезвие японского меча в сторону, одновременно блокируя мечом удар Никифора. Вот дьявольщина! Тут же появился ещё один. Всё, они прорвались. Никифор продолжал рубиться с первым прорвавшимся. Я схватилась со вторым. С лестницы появился ещё один. Мелькнул меч. Я прыгнула на стену, оттолкнулась от стены и сделала кувырок через голову. Меч немца врубился в стену. Лязгнуло.

— Никиша, — это я так иногда звала Никифора, — двигайся. Делай как я. Делай то, чему тебя учила.

Наше спасение и наша сила была в движении, а не в тупом противостоянии закованным в железо профессионалам. Никифор отпрыгнул. Мы не были обременены железом, как наши противники, а значит были ловчее и быстрее. Вот правда места было мало, а их становилось больше. Противник нанёс мне ещё один удар мечом, чуть наискось. Я крутанулась вокруг своей оси, одновременно подпрыгивая. С разворота нанесла удар ему в голову прорубая шлем. Никиша ударил ногой рыцаря в щит. Тот качнулся назад. В этот момент парень рубанул другого, сунувшегося к нему, по плечу, пробивая металлический наплечник. Я достала ещё одного, прорубив ему бок. В этот момент меня долбанули щитом так, что я отлетела к бочкам. Из меня выбили весь воздух. Я не могла дышать. Но на инстинктах подскочила. Пнула под ноги двум набегавшим на меня, корзину с какими-то овощами или ещё с чем, бог знает. Один запнулся и начал падать. Я прыгнула ему на спину, перекатываясь через него. Его напарник хотел меня в этот момент достать, но достал своего товарища, прорубив ему доспех на спине.

В этот момент с низу по лестнице в донжон хлынули наши кованные ратники и первым заскочил Иван.

— Саша! — Заорал он, я отскочила к нему. Меня трясло. Пыталась восстановить дыхание. Ванечка молодец. Это не Голливуд, с его стремными сценами, когда во время рубки, герой вдруг начинает выяснять у упавшего товарища, как он себя чувствует. Не нужна ли ему таблетка от головы и консультация психолога? А вокруг, в это время, льётся кровь, летят головы, но героя почему-то никто не трогает. Я кивнула мужу. Увидела, как его глаза стали наливаться кровью. Он кинулся в свалку. За ним другие ратники, забегающие по лестнице. Немцы поняли, что дело тухлое и рванули наверх. Двое успели заскочить на лестницу, троих изрубили в капусту. Не помогла и хвалёная немецкая броня. Когда Иван кинулся вслед за отступившими, уже я закричала ему:

— Ваня назад! — Слава богу успела немного восстановить дыхание. — Назад, Ванечка. Они никуда не денутся. Сами сдадутся.

— А если нет?

— Тогда сдохнут.

— Там казна, Саша.

— Плевать на казну. Тут и без казны много чего возьмём. Верь мне, любимый. Я не хочу класть людей. Мне каждый наш воин дорог, дороже сотни вместе взятых рыцарей. Скажи лучше, замок полностью под контролем?

— Вроде да. — Иван, подойдя ко мне, снял свой шлем. Стал меня ощупывать, оглядывать.

— Что ты меня щупаешь, словно мы с тобой на сеновале? — Недовольно спросила его. Раздался смех дружинников.

— Цела ли ты, Сашенька?

— Цела. Только щитом приложили. Но это ерунда. Никифор? — Позвала своего диверсанта.

— Здесь я, хозяйка. — Он стоял и морщился. Увидела у него кровь на груди. Костюм был разрублен.

— Сильно зацепили?

— Нет. Так чиркнули и всё.

— Тебя надо перевязать. Что же ты так, Никиша?

— Прости, царевна. Но я не так ловок. Как ты.

— А надо быть таким же. Запомни, твой девиз должен быть такой: «Порхать как бабочка, жалить как оса!»

— Ничего себе из Никифора бабочка! — Услышала я голос дядьки Евсея. Старый воин снял шлем. Смотрел на меня и улыбался. Покачал головой. — Ай да царевна! А да дева! Ай да молодец. Честно скажу, до конца не верил, что такое возможно. Но поди же ты. Мы в замке. Замок весь наш. И мы не потеряли ни одного воя! Скажи кому, что такое сделала юная дева, не поверят.

— Дядька, что там? — Спросил Иван.

— Всё хорошо. Ворота закрыты, мост поднят. Везде наши воины. Но как я понимаю верхняя часть донжона остаётся за фон Деницем?