Александрин. Яд его сердца

Не пообещал. Просто улыбнулся в ответ самой отвратительной из всех возможных улыбок — грустной, в которой мне так и виделись безысходность и прощание навеки вечные. Отвернувшись, шагнул за туманную пелену. Пространство снова наполнилось сонмом голосов, гудящих, словно пчелиный рой.

В какой-то момент я почувствовала появление самой ядовитой из всех существующих в мире гадюк. Нарядная карета герцога остановилась, а спустя мгновение из неё проворно выскочил арапчонок, одетый в ярко-красную ливрею. Распахнув дверцу экипажа, мальчишка низко поклонился и протянул руку своей госпоже. Следом за Опаль из кареты выкатилась наподобие шара тучная фигура её мужа, с лицом, влажным от пота.

Мерзкая парочка.

Герцогиня в сопровождении своего маленького слуги прошествовала к зрителям и… не знаю, как ей хватило наглости, остановилась рядом со мной. Разряженная, словно королева на открытии бала, как ещё корону на голову не нацепила.

— Какое чудесное утро, не правда ли, мадам? — светясь улыбкой, промурлыкала хищница. На меня не смотрела, пожирала взглядом поле, окутанное мглой, в которой едва вырисовывалась одинокая фигура моего мужа. — Чудесное, чтобы умереть, — добавила едко.

Прицельно метила мне в сердце, чтобы ранить как можно больнее.

— Ты же любила его, — тихо сказала я, ощущая, как к горлу подступает дурнота. Боюсь, ещё немного, и меня стошнит прямо на роскошное платье этой выдры. — Разве можно желать смерти человеку, который был тебе дорог?

— Он сделал мне больно. Очень, — жёстко усмехнулась герцогиня. — И должен за это заплатить. Своей жизнью. Но если останется калекой, меня это тоже вполне устроит.

— Если я сегодня овдовею, ваш супруг не дождётся наследников. Будет сложно завести их от призрака, в коего вы превратитесь. Я слышала, тот, кто умирает в муках, вынужден вечно скитаться по земле, не находя забвения.

— Вы мне угрожаете? — хмыкнула её светлость.

— Просто предупреждаю, — ответила невозмутимо, хотя внутри всё кипело от гнева. — Я, в отличие от некоторых, предпочитаю играть в открытую. Теперь вы без всяких гадалок знаете, что вас ждёт.

Хихикать Опаль перестала. И скалиться в приторной улыбке тоже. Правда, не успела я почувствовать моральное удовлетворение, как меня окатило волной ужаса. Земля под ногами дрогнула: один раз, другой. Деревья на другом конце поля, словно молодая поросль, выкорчеванная с корнем, разлетелись в стороны.

А меня снова затошнило — от невыносимого зловония, что источала оживлённая магией громадная туша монстра.

Собравшиеся синхронно ахнули и разноцветной волной схлынули к своим экипажам. Гомон усилился, но он едва ли мог перекрыть звук шагов великана, напоминавший раскаты грома.

Земля тревожно вибрировала от малейшего движения чудища, и я вздрагивала каждое мучительное мгновение, что, исчезая в воронке прошлого, приближало голема к сопернику.

От нестерпимой вони, напитавшей воздух, уже мутнело в глазах. Бросив по сторонам взгляд, поняла: оказывается, дискомфорт испытываю я одна. Остальные преспокойно дышали полной грудью и завороженно следили за творением земной и огненной стихий.

Созданная из камня фигура двигалась всё стремительней. По серым трещинам, точно кровь по жилам, растекалось смертоносное пламя. Оно же полыхало в глазницах чудовища, а из его груди вырывался утробный звук, наполнявший пространство монотонным гулом.

Моран не двигался. Стоял посреди поля, и, чем ближе голем к нему подбирался, тем меньше по сравнению с каменным монстром казалась фигура мужа. Так и хотелось крикнуть, чтобы бежал. Воспользовался силой, дарованной ему предками, но не для сражения, а чтобы вырваться из туманной клетки.

Не думаю, что у кого-нибудь из здешних шутов хватит духу остановить Стража. Вот только побег повлечёт бесчестье, которое ляжет на весь род его светлости. Я знала, он скорее умрёт, чем поддастся слабости.

И тем не менее с губ едва не сорвалось отчаянное:

— Беги!

И когда уже голем готов был обрушиться на противника всей своей тяжестью, чародей вскинул руки. Я рванулась вперёд, расталкивая зевак, проклиная мглистую занавесь, нависшую над полем. С трудом различила потоки воздуха, обвившие кисти мужа. Сначала одна воздушная плеть с силой хлестанула чудовище. Монстр покачнулся, но устоял. Лишь мелкие камни осыпались в вытоптанную траву. Второй удар заставил голема упасть на колено. Чудо, что Страж успел увернуться, когда тварь, теряя равновесие, попыталась сцапать его в кулак.

Пока неповоротливая туша поднималась, маг уже успел отбежать на достаточное расстояние и снова обратился к своей стихии.

Взгляд невольно упал на герцога, стоявшего неподалёку. Вертя в руках миниатюру ожившего монстра, «бравый защитник» Опаль что-то тихонько бормотал себе под нос. Я видела, как шевелится его большой некрасивый рот, а по вискам и лбу стекают капли пота.

— Что он делает?

Адриен, стоявший рядом, произнёс:

— Управляет големом. Самому создать его герцогу сил не хватило, в Вальхейме единицы на это способны, да и то не в одиночку. Как видите, д’Альбре и повелевает им с трудом, того и гляди лопнет от напряжения.