Алексей Каренин

КАРЕНИН. Я прошу вас выслушать меня, это необходимо. Я должен вам объяснить свои чувства, те, которые руководили мной и будут руководить, чтобы вы не заблуждались относительно меня. Вызнаете, что я решился на развод и даже начал это дело. Не скрою от вас, что, начиная дело, я был в нерешительности, я мучился, признаюсь вам, что желание мстить вам и ей преследовало меня. Когда я получил телеграмму, я поехал сюда с теми же чувствами, скажу больше — я желал ее смерти. Но я увидел ее и простил. И счастье прощения открыло мне мою обязанность. Я простил совершенно. Я хочу подставить другую щеку, я хочу отдать рубаху, когда у меня берут кафтан, и молю бога только о том, чтоб он не отнял у меня счастье прощения! Вот мое положение. Вы можете затоптать меня в грязь, сделать посмешищем света, я не покину ее и никогда слова упрека не скажу вам. Моя обязанность ясно начертана для меня — я должен быть с ней и буду. Если она пожелает вас видеть, я дам вам знать, но теперь, я полагаю, вам лучше удалиться.

Вронский не двигается.

КАРЕНИН. Идите теперь…

Вронский стоит.

КАРЕНИН. Идите…

Вронский идет по коридору. Скрывается за поворотом на лестницу. Каренин оборачивается на то, место, где только был Вронский. Смотрит в пустоту. Долго смотрит. Раздается глухой хлопок выстрела. Каренин отворачивается от источника выстрела. По лестнице вбегает швейцар.

ШВЕЙЦАР. Стрелялся! Граф только стрелялся! В передней! В грудь!

Каренин затыкает уши. Смотрит в пол. Бегут доктор, акушерка, еще люди. Все что-то кричат. Каренин сидит не шелохнувшись. Люди скрываются в передней. Из комнаты выходит Сережа, идет по коридору мимо Каренина. Каренин поднимает на него глаза.

КАРЕНИН. Не надо туда ходить, Сережа.

СЕРЕЖА. Что там такое?

КАРЕНИН. Все такое, Сережа, закончилось…

СЕРЕЖА. Что же закончилось?

КАРЕНИН. Беда закончилась, Сережа, беда…

Прижимает Сережу к себе, плачет.

Глава 16

Дом Карениных. Детская комната. Каренин держит в руках ребенка. Рядом Сережа и нянька.

КАРЕНИН. Вот, Сережа, ты был такой же маленький.

СЕРЕЖА. Не был.

КАРЕНИН. Как же не был?

СЕРЕЖА. А ты был?

КАРЕНИН. Я такое уже не помню, Сережа.

СЕРЕЖА. Я тоже такое не помню.

КАРЕНИН.

Почему же ты не помнишь? Тебе нельзя не помнить.

СЕРЕЖА. А я не помню.

КАРЕНИН (няньке). Чего она так исхудала?

СЕРЕЖА. Где исхудала?

НЯНЬКА. Я думаю, что кормилица не годится, сударь.

СЕРЕЖА. Где исхудала?

Каренин показывает ему ребенка.

КАРЕНИН. Вон, какая худая. (Няньке.) Отчего вы думаете?

НЯНЬКА. Молоко не годится.

СЕРЕЖА. Кислое?

КАРЕНИН. Кислое разве?

НЯНЬКА (усмехается). Какое ж кислое — пустое.

СЕРЕЖА. Это какое — пустое?

КАРЕНИН. Так что же вы не скажете?

НЯНЬКА. Кому ж сказать? Анна Аркадьевна нездоровы все.

СЕРЕЖА. Это какое — пустое?

КАРЕНИН. Это, Сережа, когда не сытное.

СЕРЕЖА. Невкусное?

КАРЕНИН. И невкусное.

СЕРЕЖА. Так молоко все невкусное.

КАРЕНИН (няньке). Надо доктора попросить осмотреть кормилицу.

НЯНЬКА. Кто ж попросит?

КАРЕНИН.

Спит.

СЕРЕЖА. А доктор вкусным сделает?

КАРЕНИН. Ты, Сережа, не шуми слишком. Разбудишь маленькую. Доктор, да, сытным сделает.

СЕРЕЖА. А вкусным?

Ребенок начинает мякать.

КАРЕНИН. Я потом тебе расскажу, Сережа.

Каренин качает ребенка, что-то напевает. Нянька уводит Сережу из комнаты. Каренин качает ребенка, пока тот не замолкает. Каренин опускает его в кроватку. С нежностью смотрит. Нагибается, целует. Входит нянька. Каренин делает вид, что не целовал, а только укладывал.

КАРЕНИН(шепотом). Я доктору скажу о кормилице.

Нянька кивает.

КАРЕНИН. Там пришел кто-то?

НЯНЬКА. Княгиня Тверская…

Каренин кивает, на цыпочках выходит из детской. Идет к комнате Анны. Слышны голоса: