Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

В предыдущей главе мы видели, как Боэмунд перехитрил всех и сделался князем Антиохийским. Из-за этого новоиспеченный князь нажил могущественных врагов. Первым и главным был Алексей Комнин. Вторым оказался Раймунд Тулузский. Граф полагал, что норманны бессовестно обманули товарищей по оружию, присвоив себе город.

Раймунд и Алексей быстро объединились на почве ненависти к Боэмунду. Приобретение такого могущественного союзника, как тулузский граф, было большой удачей для императора.

Мы помним, что после взятия Антиохии рыцари долго препирались между собой. Наконец их армия распалась. Раймунд Тулузский отправился сражаться с турками на свой страх и риск. Он захватывал крепости на морском побережье Сирии и Ливана. Одной из них стала Лаодикея (современная Латакия в Сирии). Граф снесся с ромеями и передал им этот важный порт. Отсюда византийцы могли начать наступление на Боэмунда. Алексей принял дар. Над городскими башнями развевались византийские стяги и знамена тулузского графа.

В Лаодикею прибыл ромейский гарнизон. Его возглавил офицер Андроник Цинцилук. Вероятно, он был киприотом. Вскоре Раймунд передал ромеям еще два города, более мелких. Это Мараклея и Валан, поселения к югу от Лаодикеи. Там высадились десанты с Кипра, которыми командовал дука острова — Евмафий Филокал. Передача крепостей состоялась примерно в январе-феврале 1099 года. То есть еще до взятия крестоносцами Иерусалима.

Так византийцы получили несколько опорных пунктов в Сирии. Авторы исторических карт в атласах обычно не утруждают себя изображением таких нюансов и все три города относят к владениям крестоносцев. Это неверно.

Есть и еще одна распространенная ошибка. Авторы книг об истории Крестовых походов часто пишут, что византийцы не получили в дар, но захватили Лаодикею, и — выставляют ромеев в роли агрессоров. Но захват города и добровольная его передача в руки византийцев — все-таки разные вещи.

Был ли Алексей прав, принимая дар, или совершил ошибку? Стратегический просчет налицо. Город следовало отдать Раймунду и не тратить силы на его защиту. Алексей ввязался в ненужные распри с крестоносцами.

* * *

А события текли своим чередом. Раймунд продвигался на юг и воевал уже в Ливане. Против графа выступили отряды сирийских войск под началом Тугтегина — опекуна эмира Дамаска. Напомню, что такие опекуны назвались атабеками. Тугтегин располагал 2 тысячами бойцов. Раймунд выставил против него 300 рыцарей. Вот все, что осталось от мифической крестоносной армии Тулузы и Прованса. Ведь изначально в ней насчитывалось якобы 300 тысяч солдат. Никакая армия не может потерять 99 процентов своего состава и остаться боеспособной. Это еще раз свидетельствует, что численность армии крестоносцев невероятно преувеличена. Так или иначе, рыцари нанесли поражение дамасским полкам. Турки были отброшены. Тем самым союзники тулузцев — ромеи — обрели точку опоры на сирийском плацдарме.

Этот факт насторожил Боэмунда. Новоиспеченный князь Антиохийский не собирался терпеть соседство с ромеями. Отметим изумительную наглость норманна. Находясь на чужой земле, он потребовал, чтобы византийцы убирались оттуда. С точки зрения прагматика, Боэмунд был, конечно, прав. Но не ему упрекать византийцев в агрессивности, коварстве и покушениях на чужие земли. Населенная христианами Сирия была частью Ромейской империи. К норманнам она вообще не имела никакого отношения. Но хищный рыцарь Боэмунд был полон решимости драться за эти владения с кем угодно — с турками, ромеями или своими западноевропейскими соратниками.

Как обычно, предводитель норманнов не мешкал. «Узнав, что Цинцилук вошел в Лаодикею, — пишет Анна, — Боэмунд перестал скрывать вражду к самодержцу, которую питал в глубине души». Князь лично выступил в поход, чтобы напасть на Лаодикею и отбить городу византийцев. Это был превентивный удар, чтобы помешать ромеям захватить Антиохию, если у них возникнет такое желание. На его сторону встали пизанцы. Их воинственный епископ открыто заявил о союзе с Боэмундом. Норманн разбил лагерь под стенами спорного городка.

Комендант города Андроник Цинцилук искусно вел оборону. Боэмунд проторчал под стенами злополучного города все лето.

Алексей пытался решить вопрос дипломатическим путем. К Боэмунду послали Мануила Вутумита — завоевателя Никеи и Киликии. Однако дипломатические способности утонченного византийца ничуть не подействовали на хитрого норманна. Боэмунд арестовал Вутумита и продержал его в заключении пятнадцать суток. За это время он надеялся взять Лаодикею, где уже начался голод. Но город держался, и Боэмунд отпустил византийского посла. Вутумит прибыл на Кипр. Там он сообщил о плачевном результате своих переговоров.