Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

Первым из малоазийских городов на пути Евмафия Филокала и его людей встал Адрамиттий. Он был совершенно разрушен турками. «Казалось, в нем никогда никто не жил», — говорит Анна. Филокал отстроил город, вернул жителей, оставил гарнизон. Затем выслал разведку и выяснил, что у города Лампи находится отряд сельджуков. Филокал отправил против них свою кавалерию. Византийцы настигли турок, навязали бой, одержали верх. Ромеи жестоко отомстили мусульманам за грабежи и насилия. Анна пишет: «Они зверски обошлись с турками и даже бросали новорожденных детей в котлы с кипящей водой». Наличие турецких детей показывает, что византийцы имели дело с переселенцами, которые решили поискать счастья на землях ромеев и отметились там жестокими подвигами. Заметим, что византийцы никогда не отличались тягой к массовым убийствам. Их нужно было сильно вывести из себя, чтобы вызвать месть. Об этом и пишет Анна, обмолвившись о руинах Адрамиттия. Грекам не нужно было ничего объяснять. Они жили в эпоху зверств мусульман по отношению к православному населению. Турки вырезали христиан целыми городами. Сколько горя и бедствий принесли они ромеям на этих землях, остается лишь догадываться. Это не оправдание греков. Кровь лилась с обеих сторон. Но все-таки вина мусульман выше. Именно они пришли в Малую Азию и расправились с ее населением так, что здесь не осталось даже следа православия. Об этом нужно помнить при оценке событий.

Узнав о бойне, которую учинили его кавалеристы, Евмафий Филокал обрадовался. У византийцев этот человек имел репутацию жестокого воина. За глаза его называли «волком». Несомненно, его приучила к жестокости постоянная пограничная война, где дука насмотрелся всякого. Легко быть гуманистом в кабинете или в лекционной аудитории. Но когда ведешь постоянную изнурительную войну, видишь смерть единоверцев и вторжения врага в твою землю — шкала ценностей несколько смещается. Напомним, что сельджуки то и дело нарушали клятвы мира, данные византийцам, а также любили ссылаться на то, что войну ведут вольные шайки туркмен на свой страх и риск. Но жителям греческих городов и деревень не становилось от этого легче. Учитывая это, можно понять ярость Филокала по отношению к вероломному противнику. Он вел войну так, как считал нужным.

Филокал восстановил из руин еще несколько городов, оставил там гарнизоны, после чего прибыл со своими войсками в Филадельфию. К тому времени слухи о походе византийцев распространились по всей Малой Азии. Султан Мелик-шах и эмир Мелик-Гази Данишмендид тотчас позабыли вражду и выступили против неверных.

Туркмены Мелик-Гази оказались проворнее сельджуков. Им было чего опасаться. Анна Комнина пишет, что Данишмендиды обращались с православными жителями, «как с рабами», несмотря на иллюзию веротерпимости и либерализм первых лет туркменского господства. Данишмендиды опасались возмездия со стороны христиан.

Туркмены набрали 20 тысяч всадников. Их возглавил какой-то бек по имени Хасан. Анна называет его «архисатрапом». Армия Евмафия была, судя по всему, меньше туркменского войска. Поэтому византиец решил встретить врага под прикрытием стен Филадельфии. Когда разведка доложила о подходе туркмен, Евмафий приказал запереть городские ворота и изготовиться к битве. В то же время он запретил поднимать шум, чтобы город казался малолюдным или необитаемым.

Хасан увидел, что ромеи опасаются выглянуть за стены, и решил: войско их невелико. Осадных орудий у туркмен не было, инженеров — тоже. Поэтому бек позволил себе пренебречь осадой и двинулся вглубь византийских владений, обойдя Филадельфию.

Туркмен сделал большую глупость. Он разделил войско. Оставив себе 10 тысяч джигитов, Хасан двинулся к Смирне. По 5 тысяч отправил на юг и на север.

Сколько воинов имелось у Филокала? Меньше, чем у турок, но ненамного. Учтем отставших, заболевших, размещенных в гарнизонах, убитых в стычках с турками. Следовательно, Филокал мог лишиться за время похода 58 тысяч воинов. Значит, у него оставалось 1215 тысяч солдат.

Местное население оповещало Евмафия обо всех движениях врага. Крестьяне-ромеи не считали Евмафия «волком». Для них суровый византийский генерал был спасителем от врага.

Узнав, что вражеское войско разделилось для грабежа, Евмафий начал действовать. Он вывел большую часть армии (естественно, конников) из Филадельфии и приказал преследовать туркмен. Те ни о чем не подозревали. Грабили деревни, угоняли в рабство народ, чинили насилия.

Евмафий напал на отряд, ограбивший окрестности городка Кельвиана. Напасть удалось внезапно, на рассвете. Туркмены спали. Ромеи сняли часовых, обрушились на лагерь противника и учинили зверскую резню. Евмафий опять никого не щадил. Ему удалось освободить весь полон, захваченный туркменским отрядом во время набега. Греки от всей души благодарили свирепого и бессердечного «волка».